— Чем объясняется такой всплеск политической активности украинской власти одновременно в отношениях со странами СНГ и с Европейским союзом?
— Усиление активности украинской власти в отношениях с ЕС связано в первую очередь с расширением этой организации на восток. Последствия этого расширения уже ощущаются в Украине, но Киев пока не видит, каким именно будет его сотрудничество с ЕС после 2004 года. Поэтому украинские политики сейчас используют удобный момент для того, чтобы обозначить контуры будущих отношений с расширенным Евросоюзом.
Что касается стремления Украины к интегрированию на постсоветском пространстве, то эта инициатива принадлежит не украинской власти. Сюжет создания Единого экономического пространства навязан Россией. Причем формирование ЕЭП необходимо связывать не столько с экономическими, сколько с политическими вопросами. Очевидно, мы должны рассматривать все инициативы по созданию экономических союзов внутри СНГ в свете будущих президентских выборов в России. Тематика воссоединения бывшего Союза или собирания советских республик под сильной рукой России сегодня доминирует в российском политическом истеблишменте. Поэтому президент России активно продвигает эту идею.
— Чем же тогда объяснить возрождение интереса Украины к дальнейшей судьбе ГУУАМ?
— ГУУАМ не стоит рассматривать серьезно. У всех объединений и союзов на территории бывшего СССР существует общая проблема — отсутствие реальных механизмов получения экономической выгоды. Такие объединения носят символический характер. Политическая элита одной страны дает сигнал для сотрудничества политической элите другой страны. Кроме того, любое интеграционное объединение внутри СНГ сможет чего-то достичь только при участии трех основных игроков — России, Украины и Казахстана.
В какой-то степени создание ГУУАМ можно рассматривать как желание стран — участниц этой организации дистанцироваться от России. Но вряд ли это осуществимо в краткосрочной перспективе. Первоначально эта организация создавалась для решения сугубо политических вопросов — военной безопасности, сотрудничества на внешней арене. В рамках этого союза было подписано соглашение о свободной торговле. Но еще раньше Украина заключила со всеми этими странами аналогичные соглашения, которые не были реализованы до конца. Не реализована и идея создания внутри ГУУАМ транспортных коридоров, по которым должны были транспортировать нефть и газ из азиатской части бывшего СССР в Европу.
— Одновременно с созданием ЕЭП украинская власть поддерживает и продвигает идею зоны свободной торговли в рамках СНГ. Эти два экономических союза во многом противоречат друг другу. Какой из них более приемлем для Украины?
— Если в стратегическом плане в качестве главного критерия мы принимаем членство в Европейском союзе, то максимум, на что мы можем пойти в рамках СНГ, — создание зоны свободной торговли. Более сложные интеграционные конструкции ставят под сомнение наше стремление продвигаться в направлении европейского вектора внешней политики. Если создание зоны свободной торговли в рамках СНГ может принести Украине хоть какие-то дивиденды, то выгод от интеграции в ЕЭП я не вижу.
ЕЭП — рискованный проект. Даже среди представителей высшей политической элиты Украины и органов государственной власти нет единого понимания целесообразности создания Единого экономического пространства. На мой взгляд, создать эту организацию сейчас невозможно по нескольким причинам. Во-первых, подобный союз требует высокого уровня политической и экономической координации, он не создается путем деклараций. Во-вторых, украинские предприятия переориентируют экспортные потоки товаров с территории СНГ на рынки третьих стран. В этом случае для Украины либерализация торговли с СНГ важна, однако все большее значение приобретают рынки за пределами постсоветского пространства. Поэтому я рассматриваю переговоры о создании ЕЭП как своеобразную PR-акцию, с помощью которой Владимир Путин и Леонид Кучма в преддверии выборов пытаются извлечь определенную выгоду. Скорее всего, даже серьезные российские и украинские эксперты из рабочей группы "высокого уровня" не верят в реализацию плана создания ЕЭП.
— То есть все заседания и разработки концепции ЕЭП носят, на ваш взгляд, декларативный характер?
— С моей точки зрения, это чистой воды декларация. В среднесрочной перспективе невозможно создать жизнестойкую и реально действующую конструкцию Единого экономического пространства.
Главная проблема экономического сотрудничества с Россией — ценообразование внутри России и на рынках других республик. Если мы объединяемся в Единое экономическое пространство, то все механизмы ценообразования внутри этого пространства должны быть одинаковыми. Главная проблема, с которой Россия столкнулась на пути к ВТО, — тарифы и цены на энергоносители. В России цены на энергоносители жестко контролируются государством. Фактически Россия дотирует национального производителя. При создании ЕЭП, безусловно, возникнет вопрос, насколько россияне готовы допустить иностранных товаропроизводителей к национальной системе дотаций. Не думаю, что крупный российский бизнес заинтересован в этом.
Я не вижу перспектив в создании ЕЭП. Как правило, все мировые интеграционные объединения начинали работать с зон свободной торговли. Россия же отказывается ратифицировать договор о свободной торговле, подписанный странами СНГ. А если она не готова даже к такой форме сотрудничества, как зона свободной торговли, вряд ли можно ожидать, что из политических соображений Москва пойдет на более тесную интеграцию с ограничением национального суверенитета. Более того, на значительное ограничение национального суверенитета не готово ни одно государство СНГ, в том числе Украина.
— То есть вы пессимистично относитесь и к созданию зоны свободной торговли в рамках СНГ?
— Зона свободной торговли — это не просто абстрактная конструкция, а конкретный механизм взаимодействия. Достаточно посмотреть на внушительный перечень изъятий из соглашений о свободной торговле, которые существуют на двусторонней основе между Украиной и странами СНГ. По большому счету, для Украины зона свободной торговли в рамках СНГ имеет смысл при двух условиях: если она покрывает все товары, включая сельское хозяйство, и если Россия откажется от налогообложения экспортных поставок нефти. Вряд ли россияне согласятся на отмену экспортных пошлин на энергоносители, это серьезный источник поступления денег в российский бюджет. Не стоит забывать о том, что современная российская экономика — это прежде всего рентная экономика. Поэтому создание зоны свободной торговли внутри СНГ, по-моему, тоже под большим вопросом.
— Украинские политики заявляют, что создание Единого экономического пространства не повлияет на вступление Украины в ВТО. Совместимы ли, по вашему мнению, интеграция Украины в ЕЭП и в ВТО?
— Несовместимы, потому что создание ЕЭП предусматривает наличие единого таможенного тарифа. Естественно, Россия хочет получить от участников ЕЭП тариф, который устраивал бы ее. Аналогичный пример — ЕврАзЭС. Киргизия, как член ВТО, взяла на себя определенные обязательства перед этой организацией, и теперь страны ЕврАзЭС должны вводить внутри Союза тарифы, которые записаны в обязательствах Киргизии перед ВТО. В противном случае, Киргизии придется изменять свои обязательства перед ВТО. Такая же проблема возникнет внутри ЕЭП. Именно поэтому Россия так давит на Украину, чтобы с ней согласовывали вступление в ВТО.
Но за всю историю ГАТТ и ВТО не было ни одного случая, чтобы страны синхронно вступали в эту организацию. Даже государства ЕС интегрировались в ВТО индивидуально.
Предложение России очень простое. Она хочет, чтобы Украина приняла российское тарифное предложение и отстаивала его во время переговоров со странами — членами ВТО. Если же мы согласимся с требованием России, то на пути к ВТО станем заложниками Москвы и Женевы.
Россия серьезно опасается, что Украина первой вступит в эту организацию, после чего тут же подключится к рабочей группе, которая ведет переговоры с Россией. Москва прекрасно понимает, что позиция Украины по многим тарифам вряд ли будет устраивать Россию. Мне кажется, что за всей шумихой вокруг идеи создания ЕЭП прослеживается четкая позиция России: не допустить, чтобы Украина первой вступила в ВТО. |