Инновационная судьба угольной отрасли вообще и российской ее составляющей, в частности, достаточно драматична. Уголь – одно из самых сложных по составу (который, к тому же, может существенно меняться в пределах одного месторождения) углеводородных ископаемых (сложность молекулы угля хорошо видна на рисунке 1) – стал активно добываться и широко использоваться раньше других и по сути сыграл роль "топлива промышленной революции". До открытия больших месторождений нефти и, тем более, газа человечество было вынуждено прилагать серьезные усилия для того, чтобы научиться добывать, обогащать, перерабатывать и использовать эту широко распространенную в земной коре твердую высокомолекулярную смесь.
Поэтому когда нефть и газ во второй половине XX века стали вытеснять уголь с промышленной арены (особенно динамично этот процесс проходил в СССР, объявившем в 70-х годах "газовую паузу" до начала ХХI века), в каком-то смысле инновационная планка при работе с ископаемыми углеводородами для мировой экономики в целом была снижена. Жидкие и газообразные углеводороды оказались, по сути, для нас расхолаживающим подарком природы: они значительно проще по молекулярной структуре, их легче добывать и перерабатывать, дешевле транспортировать etc.
Снижение интереса к угольной тематике со стороны государства и частных компаний привело к тому, что целый ряд прорывных по своему характеру технологий, многие из которых начинали разрабатывать у нас раньше, чем где-либо в мире (те же парогазовые установки с внутрицикловой газификацией угля или ПГУ со сжиганием твердого топлива в кипящем слое под давлением), так и не были внедрены. Часть разработок не была доведена даже до опытного образца. В мире ситуация начала меняться после нефтяного шока, когда многие отложенные про запас технические идеи получили вторую жизнь. В СССР, впрочем, этого не произошло – здесь продолжалась газовая пауза.
В последние годы, благодаря высоким ценам на нефть и газ (средняя мировая цена на газ за десять лет выросла с 2,5 долларов за миллион британских тепловых единиц почти до 6 долларов), интерес к углю в мире как альтернативному энергоносителю постоянно растет. При сегодняшней конъюнктуре рынка цена на жидкое топливо, получаемое из угля с себестоимостью $20 долларов за баррель, уже не кажется слишком высокой, тем более что специалисты уверены, что при приложении усилий ее можно снизить как минимум до $15. Сказался и всплеск спроса на черные металлы, благодаря которому заметно выросло потребление коксующихся углей. В будущее мировая угольная отрасль может смотреть со сдержанным оптимизмом. Специалисты (см. например последний прогноз МВФ World Economic Outlook) прогнозируют достаточно высокие цены на нефть еще как минимум пару десятилетий. Целый ряд сильных национальных экономик (прежде всего США и Китай, можно вспомнить еще Индию, Канаду etc) намерены серьезно увеличивать количество угольных электростанций.
Определенные изменения происходят и в России: "Энергетическая стратегия России на период до 2020 года" предполагает постепенное увеличение доли угля в топливно-энергетическом балансе страны. Если произойдет предполагаемая либерализация газового рынка, и соотношение цены на газ и уголь подтянется к мировым (по той же Стратегии выравнивание цен предполагается уже в 2006 году, а в 2010 году соотношение цен на газ и уголь должен составить 1,4/1), то спрос на уголь внутри страны начнет расти опережающими темпами. Динамика роста цен на уголь и газ в России представлена на графике 1.
Интерес российских и иностранных инвесторов к угольной промышленности очень велик. О крупных инвестициях в угольной промышленности Якутии в начале этого года заявили и группа "Мечел", и компания "ЕвразХолдинг". Если "Мечел" скупает активы за немыслимые для угольщиков суммы (купил 25% акций "Якутугля" за 411 млн. долларов), то "ЕвразХолдинг" готов потратить 250 млн. долларов на модернизацию имеющихся шахт в Кузбассе и освоение новых месторождений в Якутии. А компания "Воркутауголь" объявила о начале грандиозного строительства новой обогатительной фабрики, стоимостью в 139,3 млн. долларов.
Партнер "Евраза" – компания "Южкузбассуголь" – также готова потратить на модернизацию собственных шахт более 200 млн. долларов. А кроме того, "Южкузбассуголь" стал "виновником" рекордного за всю российскую практику приватизационных аукционов торга в 1124 шаг за участок угольного поля Ерунаковский-VIII, предложив 42,77 млн. долларов за примерно 57,5 млн. тонн запасов.
Второй производитель первичного алюминия в России "Суал-Холдинг" решил выйти за узкие рамки алюминиевого бизнеса и превратиться в крупную горнорудную компанию. Одним из сегментов, в котором хотел бы развиваться "Суал" является угольный бизнес. Компания собирается установить контроль над угольными активами в Казахстане за счёт объединения с дружественной компанией Access Industries.
В марте этого года "Объединенная промышленная корпорация" (ОПК) – структура Межпромбанка, занимающаяся управлением активами банка в области ТЭК, судостроения, авиастроения, машиностроения объявила о решении заняться проектом разработки Элегестского месторождения угля в Туве. Запасы месторождения, которое входит в состав Улугхемского угольного бассейна, оцениваются в 1 млрд. тонн угля. На Элегестском предполагается построить три шахты общей мощностью 12 млн. тонн угля в год. Инвестиции в этот проект составят 1-1,1 млрд. долларов в течение 5-6 лет. Помимо шахт инвестору предстоит построить 460 километров железной дороги, чтобы вывозить уголь. По оценке ОПК, её стоимость составит 500-600 млн. долларов и инвестор рассчитывает на участие в этой стройке государства.
Надо отметить, что структуры Межпромбанка уже владели 50% долей в холдинговой компании "Русский уголь". Но совсем недавно эта доля была продана менеджеру холдинга Вадиму Варшавскому. Тогда в Межпромбанке посчитали, что угольный бизнес не слишком привлекателен с точки зрения доходности. Но теперь, с ростом цен на уголь Межпромбанк изменил свое мнение об угольном бизнесе.
В качестве соинвестора в Элегетское месторождение могут привлечь южнокорейскую металлургическую группу Posco или японскую Sumitomo. ОПК ведет переговоры о продаже им около 25% акций в проекте. Ещё на 25% будущий партнёр может получить опцион. Если ОПК удастся договориться с одной из названных компаний, большая часть угля с этого месторождения пойдёт на экспорт.
Инвестиционный проект по освоению Ланковского и Мелководнинского месторождений бурых углей определено как один из приоритетных в развитии Магаданской области. Магаданская область завозит более половины необходимого твердого топлива и весь объем жидкого топлива. Это сдерживает экономическое развитие региона, поэтому вопрос о переходе на местные источники энергоносителей является приоритетным. Проблема решается путем комплексной переработки бурых углей с получением жидких, газообразных, твердых, а также целого ряда ценных компонентов. Территориальным агентством по недропользованию по Магаданской области подготовлены материалы о порядке и условиях проведения аукциона на право пользования недрами с целью геологического изучения, доразведки, добычи и комплексной переработки угля.
Магнитогорский меткомбинат также всерьёз намерен заняться вопросом создания собственной угольной базы. Так, Магнитка и угольная компания "Южкузбассуголь" будут реализовывать совместный проект по добыче и обогащению угля в Кемеровской области стоимостью более 300 млн. долларов. Речь идет об освоении участка "Куреинский", на котором планируется построить шахту мощностью 6 млн. тонн угля в год.
Проявляют интерес к постсоветским угольным активам и иностранцы. В конце марта 2005 года один из крупнейших мировых горнорудных конгломератов компания Anglo American объявила о совсем интересе к угольным активам в России.
В феврале этого года американская корпорация US Steel объявила о намерении приобрести угольные и железорудные активы в Европе и России для организации поставок угля и железной руды на сталелитейные предприятия компании в Сербии и Словакии. Росту прибылей производителей стали постоянно угрожать повышение цен на природный газ, уголь и металлолом, поэтому наличие собственных источников сырья позволяет производителям стали обезопасить свои прибыли.
Все это говорит о том, что инвестиционная активность в угольной отрасли как российских, так и иностранных компаний – явление закономерное и, скорее всего, цена угольных активов в ближайшей перспективе будет только повышаться.
Вот уже два года подряд галопирующими темпами растут мировые цены на все марки углей (так, коксующийся уголь вырос в цене в среднем с 50 долларов за тонну в 2002 году до 100 долларов к концу 2004 года). Ожидается, что и в 2005 году рост цен на угли составит как минимум 9%.
В то же время нынешняя себестоимость добычи угля даже подземным способом составляет 10-15 долларов, потенциальные затраты на освоение и начало работ на месторождении обойдутся в среднем в 20 долларов за тонну запасов. За вычетом затрат, получаемая маржа от угольного бизнеса становится притягательной для любого инвестора. Примечательно, например, что цена нефтяных запасов, выставлявшихся российским государством на торги в 1999-2002 годах, составляла порядка одного доллара за тонну. Теперь уже по такой цене продаются угольные активы в России.
Готовы ли угледобывающие предприятия совершить качественный рывок в своем развитии и превратиться из полупровинциальных компаний в горные корпорации мирового уровня? Для этого им придется не только четко выстроить свою структуру и организовать бизнес-процессы. Не менее важной платой за мировое лидерство должны стать серьезные инвестиции в техническое обновление и в поиск инноваций, способных резко усилить эффективность производственных процессов. Проблема, однако, состоит в том, что инновационный кризис отечественной угольной отрасли, начавшийся в 60-е, в 90-е был усугублен общей стагнацией фундаментальной и отраслевой науки. Государство уже перестало ее финансировать, а частный бизнес еще не начинал – в результате фактически прекратили свое существование многие НИИ и КБ, а те, где жизнь благодаря энтузиазму исследователей и предприимчивости руководства продолжала теплиться, были не в состоянии массировано наращивать исследовательский потенциал и сосредоточились на сохранении небольшого числа приоритетных с их точки зрения направлений.
Сегодня перед отраслевой наукой и инженерным корпусом, призванными обслуживать инновационный контур российской угольной отрасли стоит ряд чрезвычайно непростых задач. Часть из них, по-видимому, вообще не может быть полноценно решена только внутренними силами. Прежде всего, это касается угольного машиностроения, в котором наше качественное отставание, особенно после отделения Украины выглядит критическим, отдельных направлений в областях обогащения и переработки угля (некоторые зарубежные страны, например США, ЮАР, часть стран западной Европы обогнали нас здесь на целую эпоху). Отчасти это касается и организации добычи и комплекса мер безопасности. Вместе с тем, отказ от повторного изобретения велосипеда касается пусть и обширных, но все же только участков инновационного угольного фронта. Отдельные исследовательские и конструкторские организации не утратили окончательно научный и кадровый потенциал, в состоянии предложить вполне конкурентоспособные разработки и наше исследование это демонстрирует. Сегодня, пока государство продолжает дремать, самое время проявить интерес к ним бизнесу. В свете грядущей тотальной приватизации отечественной прикладной науки крупным угольным компаниям должны стать особенно интересны наиболее конкурентоспособные НИИ и КБ угольного кластера.
Быстро и сразу решить все инновационные проблемы, стоящие перед российской угольной отраслью конечно невозможно – слишком много времени потеряно. Поэтому специалисты предлагают придерживаться определенной стадийности. Самой острой требующей решения в краткосрочной перспективе (1-2 года) эксперты считают проблему безопасности подземной добычи.
В среднесрочной (4-5 лет перспективе) необходимо решить комплекс задач по совершенствованию шахтного фонда: число забоев будет снижено, но нагрузка на каждый из них возрастет. Будут внедрены такие эффективные схемы как "лава-шахта" и "шахта-пласт". Естественно повышать нагрузку на забой можно только после модернизации системы безопасности.
В среднесрочной перспективе необходима также модернизация и угольной энергетики. Мы согласны с большинством экспертов в том, что локомотивом угольной отрасли может быть только энергетика.
Большинство российских угольных ТЭС эксплуатируются 35 и более лет и выживают за счет капитальных ремонтов. Специалисты считают, что в 2008-2010 гг. начнется массовый вывод угольных котлов из эксплуатации, и реконструкцией существующих станций не обойдешься. Необходимо уже сейчас проектировать новые станции, отводить под них площадки, искать источники инвестирования, так срок строительства угольной ТЭС составляет около пяти лет.
В долгосрочной перспективе (8-10 лет и далее) будут решаться самые наукоемкие задачи, связанные с диверсификацией угольной промышленности, разработкой и внедрением новых технологий переработки угля, в т.ч. преобразования его в высокоценные твердые, жидкие и газообразные продукты, распространения в отрасли т.н. чистых угольных технологий, широкого использования возможностей углехимии, etc.