Уже более восьми лет в России проводится обязательная сертификация продукции и услуг, которая введена рядом законов Российской Федерации. Сформирована инфраструктура сертификации: органы по сертификации, испытательные лаборатории, научно-методические центры. Более 30 тысяч специалистов нашли работу в этой сфере.
Казалось бы живи и пожинай плоды этой деятельности. Ан нет! Время от времени, в отдельных СМИ, в высказываниях некоторых специалистов можно услышать отрицательные суждения, ставящие под сомнение необходимость обязательной сертификации в стране.
В настоящее время реализация положений постановления правительства Российской Федерации от 17 мая 1997 г. 601 «О маркировании товаров и продукции на территории Российской Федерации знаками соответствия, защищенными от подделок» вновь всколыхнула общественность, вызвала определенный общественный интерес (я бы сказал, с негативным оттенком) к обязательной сертификации.
Если проанализировать суть критических высказываний оппонентов, то, по-видимому, их можно сформулировать следующим образом:
обязательная сертификация (иначе, сертификация в законодательно регулируемой сфере) себя изжила, так как избыточна и служит барьером на пути движения товаров к конечному потребителю и, следовательно, является нерыночным механизмом регулирования;
поскольку затраты на сертификацию включаются в себестоимость (и, соответственно, в цену) продукции, то сертификацию можно рассматривать как скрытую форму налогообложения;
поскольку многие потребители сталкивались с тем, что сертифицированный товар оказывался некачественным, то сертификация не выполняет свои функции;
и, наконец, в развитых странах основная доля сертификации приходится на добровольную сферу, тогда как в России доминирует обязательная сертификация.
Фактически, вполне уместен вопрос, вынесенный в заголовок статьи: «А нужна ли России обязательная сертификация?». Сформулировав этот сакраментальный вопрос, необходимо иметь в виду два возможных ответа на него. Если обязательная сертификация нужна, то следует ли что-то (что?) изменить в ней, если же не нужна, то что может служить альтернативой обязательной сертификации?
Давайте, читатель, подробно проанализируем ситуацию. Мне только не хотелось бы переводить разговор в формальную плоскость, на императивный уровень: « О чем спорить? Есть соответствующий федеральный закон, вводящий обязательную сертификацию, поэтому давайте выполнять положения закона, как говорили древние - duralex, sedlex».
Прежде всего хотелось бы четко определить роль и место сертификации в рыночной экономике. Для начала вернемся в 1992 год, который характеризовался сломом всех механизмов централизованной экономики, полным правовым вакуумом. Потребитель остался один на один с приватизированным (диким, как говорили тогда) производителем или импортером, которые практически ничем, никак и ни перед кем не отвечали за качество поставляемой ими продукции.
В этой ситуации, кажется, если бы не было сертификации, то ее надо было бы придумать. Причем, обратите внимание, в качестве образца была взята "жесткая" модель сертификации, проводимая третьей стороной, независимой от поставщика (изготовителя) и потребителя. Время показало, что это был правильный ход: российский потребитель в тот период был абсолютно беспомощен, а изготовители (поставщики) - всевластны. Для полной характеристики того периода следует добавить, что вновь образованные российские предприятия не овладели еще навыками обеспечения качества продукции. Поэтому сертификация в отсутствии надлежащего государственного надзора представлялась единственным барьером на пути движения небезопасной (некачественной) продукции к конечному потребителю.
В этот же период стала формироваться инфраструктура сертификации: органы по сертификации и испытательные лаборатории. Важно отметить, что изначально обязательной сертификации подвергались товары народного потребления, то есть именно та продукция, для которой отсутствовал конкретный заказчик. Таким образом, сертификация этой продукции в некотором смысле восполняла роль заказчика при проведении испытаний при входном контроле (перед выходом на рынок).
Безусловно, как и любая работа, деятельность по сертификации оплачивалась, что было особенно важно в условиях значительной не востребованности испытательных подразделений.
Учитывая последнее обстоятельство, многие федеральные органы исполнительной власти, используя механизм лоббирования, сумели законодательно оформить обязательную сертификацию продукции, для которой имелся вполне конкретный заказчик. К каким же последствиям это привело?
Во-первых, значительно возросло число систем обязательной сертификации, соответственно увеличилось число аккредитующих органов. Учитывая, что аккредитация и сертификация осуществляются на платной основе, выросло инфляционное давление на бюджет.
Во-вторых, и это самое главное, сертификация во многих системах оказалась избыточной процедурой и привела к "размыванию" ответственности за безопасность продукции (при наличии конкретного заказчика). Попробую прояснить эту посылку.
Как правило, заказчик или эксплуатирующая организация несет полную ответственность за безопасность эксплуатируемого объекта. Представим теперь, что эксплуатирующая организация заказывает для себя определенное оборудование, которое, оказывается, подлежит обязательной сертификации. Здесь мы и сталкиваемся с избыточностью сертификации, так как любая организация, имеющая дело с ответственным оборудованием, несмотря на сертификат соответствия на эту продукцию, все равно вынуждена будет провести входной контроль. И это понятно - поскольку именно она несет всю ответственность за безопасность объекта. Но с другой стороны, если отказ данного сертифицированного оборудования вызовет аварию объекта, то функционеры заказчика будут оправдываться перед общественностью тем, что им навязали эту сертифицированную третьей стороной продукцию. Безусловно, в этом утверждении имеется элемент спекуляции, однако именно это я и называю "размыванием" ответственности.
Во многом успехи обязательной сертификации в области защиты потребительского рынка сыграли злую шутку с некоторыми участниками сертификации. Она стала восприниматься как едва ли не единственное средство защиты потребителя от опасной (некачественной) продукции. Учитывая, что это не так, многие специалисты и потребители испытали разочарование в ней, не дав труда разобраться в истинном месте сертификации в условиях нарождающегося рынка.
Итак, мы должны признать, что сертификация является определенным барьером на пути движения товаров. Вопрос состоит в том, готово ли общество и его институты согласиться с наличием этого барьера, каковы последствия от возможного отказа от него и существуют ли более гибкие механизмы подтверждения соответствия, отличные от обязательной сертификации.
Я не готов выступать от имени всего общества, но как специалист полагаю, что для продукции, которая поступает на обезличенный рынок (для широкого круга потребителей), этот барьер во многих случаях оправдан. Для более четких утверждений необходимы результаты независимых социологических опросов российских потребителей (но не обществ защиты потребителей!). Кажется, что до настоящего времени такие исследования в стране не проводились.
Отказ от обязательной сертификации именно в сфере потребительских товаров мог бы иметь крайне негативные последствия для безопасности российского потребителя и общества в целом. Я полагаю, что дискуссия вокруг обязательной сертификации является отражением извечного российского спора между «либералами» и «государственниками». Первым кажется, что рынок должен и может отрегулировать все «правила игры» между его участниками, вторые исходят из того, что «правила» должны формироваться государственными институтами, которые тоже могут быть участниками рынка. Мне кажется, что к тому моменту, когда российский рынок самостоятельно отрегулирует отношения в аспекте качества продукции, может оказаться, что субъект отношений (потребитель) вымрет из-за ее низкого качества.
Рассуждая о нецелесообразности обязательной сертификации, некоторые специалисты апеллируют к зарубежному опыту. В первую очередь ссылаются на опыт стран ЕС в области подтверждения соответствия. При этом обычно говорят, что основной способ подтверждения соответствия в этих странах - принятие изготовителем (поставщиком) декларации о соответствии для широкого спектра продукции.
Следует подчеркнуть, что такое сопоставление абсолютно некорректно. Во-первых, менталитет российского производителя коренным образом отличается от западного. Многие российские производители ориентированы на извлечение сиюминутной прибыли и при выходе на рынок учитывают свои возможности, а не запросы потребителя. Этот факт отмечается в большом числе серьезных исследований, посвященных анализу развития стран с переходной экономикой.
Во многом это обусловлено тем, что производитель вынужден принимать во внимание неустойчивый, нестабильный характер российской экономики. Отрицать это обстоятельство - значит намеренно упрощать (и, следовательно, искажать) реальную ситуацию. Предоставить всем производителям право принимать декларацию о соответствии вне зависимости от степени потенциальной опасности продукции в этих условиях было бы опрометчиво.
Во-вторых, необходимо отметить, что ряд модулей подтверждения соответствия директивам ЕС предполагают участие в формировании доказательной базы соответствия уполномоченных органов, являющихся третьей стороной по отношению к поставщику и потребителю продукции. Следовательно, и в странах ЕС подтверждение соответствия осуществляется с участием третьей стороны.
Следует отметить, что Концепция совершенствования сертификации и перехода к механизму подтверждения соответствия, принятая Госстандартом России, предполагает расширение способов подтверждения соответствия за счет принятия изготовителем (поставщиком) декларации о соответствии, которая имеет такую же юридическую силу, что и сертификат соответствия.
Дальнейшее развитие этот подход нашел в проекте Федерального закона «О подтверждении соответствия продукции (услуг) установленным требованиям».
Да, следует признать, что сертификация приводит к некоторому удорожанию продукции, но затраты на эту процедуру равномерно раскладываются между всеми потребителями этой продукции. Мне кажется, что такое незначительное удорожание следует рассматривать не как дополнительный скрытый налог, а как страховой взнос потребителя, связанный с повышением гарантий качества (безопасности) приобретаемой продукции.
Да, следует признать, что сегодня в сертификационные испытания иногда необоснованно включают большое число испытаний для целей идентификации, что, безусловно, сказывается на стоимости испытаний. Об этом недвусмысленно говорят результаты независимых исследований российского рынка. С другой стороны, отказ от идентификации может приводить к грубейшим ошибкам в определении продукции для целей сертификации, неверному отбору нормативных документов, на соответствие требованиям которых она проводится, и соответствующих показателей.
Выход из этого порочного круга состоит в реализации следующего условия: глубина идентификации должна быть необходимой и достаточной для корректного выбора показателей безопасности, подтверждаемых при обязательной сертификации.
Да, следует признать, что несмотря на введение обязательной сертификации российский рынок наводнен контрафактной и фальсифицированной продукцией. Можно выделить несколько факторов, которые способствуют такому положению. Во-первых, это плохая координация ведомств, осуществляющих государственный контроль и надзор за рынком; во-вторых, ориентация многих поставщиков на извлечение быстрой прибыли любой ценой (вот он менталитет российского поставщика); в-третьих, слабости российского законодательства в области обеспечения честной конкуренции, защиты интеллектуальной собственности (в частности, защиты товарных знаков) и т.п. Но какое отношение имеют перечисленные аспекты к обязательной сертификации?
Еще одна проблема - поставка продукции с фальшивыми сертификатами соответствия или поддельными копиями сертификатов. Объем таких поставок достаточно велик (до 50-60% по отдельным видам продукции), поэтому любые акции по наведению порядка в этой сфере вызывают противодействие со стороны участников "черного" и "серого" рынков. С другой стороны, не все мероприятия, связанные с заверением копий сертификатов соответствия, можно считать безупречными. Было бы неверным замалчивать эту проблему. Ее решение следует искать только в диалоге между участниками рынка и государством. Одно из решений связано с реализацией принципов саморегулирования в среде производителей. Например, государство могло бы способствовать созданию ассоциаций (гильдий), сформированных по профессиональному признаку, которые бы защищали торговую марку поставщика, осуществляли контроль за рынком и исключали бы из своих рядов недобросовестных поставщиков. Усиление ответственности за недобросовестную конкуренцию (а использование поддельных копий сертификатов - это факт недобросовестной конкуренции) также могло бы способствовать устранению этой проблемы.
Представляется, что совершенствование российского налогового законодательства может привести к амнистированию «черного» и «серого» рынков, легализации ряда его операторов, что, в свою очередь, позитивно скажется на деятельности в области подтверждения соответствия.
Ну и наконец, поговорим о соотношении обязательной и добровольной сертификации в стране. Нельзя согласиться с тезисом, что якобы обязательная сертификация доминирует.
Даже формальное сравнение числа зарегистрированных систем сертификации показывает, что систем добровольной сертификации в шесть раз больше (!), чем систем обязательной сертификации. Неформальный же анализ показывает, что список продукции, подвергаемой добровольной сертификации, на порядок превосходит список продукции, подлежащей обязательной сертификации.
Западный подход в области подтверждения соответствия близок российскому: обязательная сертификация осуществляется в законодательно регулируемой сфере и направлена на обеспечение безопасности потребителей и охрану окружающей среды, добровольная сертификация связана с оценкой показателей качества продукции по желанию заявителей и направлена на обеспечение конкурентного преимущества.
Безусловно нельзя исключить определенного давления со стороны учредителей систем обязательной сертификации при проведении процедур аккредитации и сертификации в системе, но такое явление также может наблюдаться и в системах добровольной сертификации.
Подводя итог этим субъективным заметкам, хочется отметить, что сертификация в России находится в русле основных мировых течений в области подтверждения соответствия. Недостатки российской сертификации обусловлены, в первую очередь, несовершенством рыночных отношений и дефицитом времени (нельзя забывать, что сертификация в стране за восемь лет прошла путь, который западные страны проходили за 20-30 лет). Кроме того, формирование сертификации в стране тоже сопровождается определенными внутренними ошибками, которые, впрочем, исправляются по мере становления сертификации.
Таким образом, ответ на вопрос, поставленный в начале этой статьи, мог бы звучать следующим образом: " а, обязательная сертификация нужна, но не любая".