А. Михальский.

Реинкарнация: примеры и доказательства.

Источник: http://www.zvek.info/content/view/236/44/

Большинство людей в мире всегда верило в реинкарнацию — переселение душ. Эта вера была распространена не только на Востоке, но и на Западе.До эпохи христианства ее придерживались ранние греческие философы — Платон и Сократ. Для них перевоплощение являлось предметом не религиозной веры, а скорее — веры философской. Платон утверждал, что существует врожденное знание, то есть знание, полученное не в результате обучения в этой жизни; тот факт, что некоторые знания, которыми обладает человек, невозможно получить, руководствуясь органами чувств, являлся, по его мнению, доказательством опыта прежней жизни.

Реинкарнация: кто за?

 Сократ в одном из «Диалогов» Платона замечает, что обучение состоит не в том, чтобы поместить нечто в другого человека, а в том, чтобы извлечь уже имеющееся — то, что Сократ называл «следами знания, сохраненного душой в ее вечных странствиях».

Идея переселения, или перевоплощения, души всегда присутствовала в восточных религиозно-философских учениях. Этой идеи придерживались и ранние христиане. В западной философии она упоминается в трудах Дэвида Юма, Иммануила Канта, Артура Шопенгауэра, фигурируя под такими названиями как палингенез, метемпсихоз и трансмиграция. Основатель аналитической психологии Карл Густав Юнг писал, что «перевоплощение — это одно из первоначальных утверждений человечества, с которым следует считаться» и подчеркивал, что «в основе этих утверждений лежат психические факты».

Был период, когда в западных странах к случаям перевоплощения относились с предвзятым отрицанием. Возможно, сказывалось влияние организованного христианства, отвергающего веру в реинкарнацию, хотя у ранних христиан, как уже отмечалось, она была. Любое сообщение о реинкарнации воспринималось либо как безумие, либо как колдовство. Жесткий доктринальный контроль христианства, не позволял утвердиться вере в реинкарнацию в западных странах. Иное дело на Востоке, где основные религиозные течения — индуизм, джайнизм, буддизм, даосизм, зороостризм и другие — не просто признают реинкарнацию, но считают ее краеугольным камнем вероучения.

Шрила Прабхупада постоянно обращается к вопросу о реинкарнации в комментариях к священным ведическим писаниям Шримад-Бхагаватам и Бхагавад-гита, в лекциях и очерках, эссе и частной переписке. В письме к известному кардиохирургу доктору Бигелоу он пишет: «Душа индивидуальна и переселяется из одного тела в другое так же, как человек переходит из младенчества в детство, из детство в отрочество, из отрочества в юность и, наконец, в старость. Затем происходит изменение, называемое смертью, когда мы меняем старое тело на новое, подобно тому, как старую одежду меняют на новую. Это называется переселением души» («Наука самоосознания», стр. 72).

В последние десятилетия уходящего XX века общественное мировоззрение на Западе стало склоняться в сторону признания реинкарнации. Ученые, работающие в разных областях знания — биологи и врачи, психологи и психиатры, религиоведы и специалисты по мифологии, — стали уделять в своих исследованиях этому вопросу пристальное внимание. Наблюдения и доказательства различного рода начали накапливать и систематизировать. На смену априорному отрицанию реинкарнации как таковой постепенно пришел аналитический подход с попытками приблизиться к пониманию сущности этого феномена.

Приведем высказывания современных ученых, исследующих эту проблему в вопросах своей компетенции. Специалист по мифологии Джозеф Кэмпбелл: «Реинкарнация предполагает, что вы больше того, что вы есть по вашему мнению. Существуют измерения вашего существа, потенциал для реализации и сознание, которые вы не включаете в вашу концепцию себя. Ваша жизнь намного глубже и шире, чем вы представляете ее, будучи здесь. То, что вы переживаете, всего лишь разрозненные намеки на то, что действительно есть внутри вас, что дает вам жизнь, дыхание и глубину. Но вы можете жить, соотносясь с этой глубиной. И когда вы сумеете познать ее на опыте, вы вдруг увидите, что все религии толкуют именно об этом».

Реймонд Моуди, автор нашумевшей книги «Жизнь после смерти», в ответ на вопрос — если суд будет решать существование реинкарнации, каким, по вашему мнению, будет заключение жюри? — ответил: «Я думаю, решение будет в пользу реинкарнации. В конце концов, большинство людей очаровано этими прошлыми жизнями, чтобы принимать во внимание другие пути и возможности».

Ирэн Хикман, редактор «Журнала регрессионной терапии»: «Мы признаем, что ни наши исследования, ни наше лечение не вписываются в научный подход. Возможно, это обусловлено жесткими самоограничениями науки — настолько жесткими, что вообще никакое экспериментирование с человеческими субъектами не может быть вписано в научную парадигму, требующую точной повторяемости. Лишенная широкого взгляда, наука отвергает исследования, которые могут раскрыть истинную природу человеческого разума, природу сознания, и ответить на вопрос о жизни после смерти тела. Поскольку ни один эксперимент с объектом-человеком не может быть воспроизведен точно, вероятно, науке придется постулировать новую парадигму».

Профессор биологии Лайэлл Уотсон: «Реинкарнация, как ни одно другое понятие, получила такое широкое культурное признание, а отражающие ее взгляды имеют настолько разное происхождение и принадлежат к таким разным культурам, что я не могу поверить в ее биологическую необоснованность. Проблема в том, чтобы найти доказательства».

Можно ли доказать реинкарнацию?

Что же может служить доказательствами? Многие исследователи готовы признать достаточным доказательством совокупность фактов, свидетельствующих о том, что некий живущий в настоящее время человек является обладателем определенной информации или какого-либо умения, которые можно отнести исключительно к прошлому и которыми не владеет никто из ныне живущих его современников. Наметилось два направления в собирании доказательств подобного рода. Первый основан на методе экспертных оценок. В этом случае человек, вспомнивший особенности своего предыдущего воплощения — место жительства, род занятий, прежних родственников и знакомых, детали быта и т.п. — выезжает вместе с экспертами, преимущественно психологами, в место, где предварительно изложенные им сведения могут быть проверены путем непосредственного осмотра, опроса, изучения документов или другими способами и где в течение своей теперешней жизни он не бывал.

Второе направление основывается на данных, полученных методом гипнотической регрессии. В этом случае испытуемого погружают в гипнотическое состояние и по специальной методике пробуждают в нем воспоминания, относящиеся к эпизодам из его предыдущих жизней. Случается при этом, что объект исследования излагает исторические, географические и другие сведения, относящиеся к иной эпохе и заведомо неизвестные ему ранее; называет свое прежнее имя и даты жизни, которые можно проверить по сохранившимся документам; ведет разговор на исчезнувшем языке или несвойственном данному времени диалекте. Полученные таким образом сведения подвергаются экспертной обработке, задача которой, с одной стороны, устранить возможные злоупотребления и мистификации, с другой — найти архивные, исторические и этнографические сведения, подтверждающие сделанные испытуемым заявления.

Профессор Вирджинского университета, психиатр и эксперт по психосоматике Ян Стивенсон исследовал перевоплощения в основном по первому направлению, для чего собирал по всему миру и детально анализировал сообщения о реинкарнации. Метод гипнотической регрессии Стивенсон посчитал ненадежным, полагая, что в ходе испытания пациенты воспроизводят то, что учили или о чем слышали в прежние годы, а под гипнозом всего лишь проецируют это вовне. Однако на этот счет существуют и другие мнения, на которых мы остановимся ниже. Стивенсон провел очень тщательный анализ почти тысячи случаев предполагаемых воплощений, а из них отобрал двадцать, заслуживающих, по его мнению, дальнейшего рассмотрения. Он лично присутствовал в экспертной группе при семи случаях в Индии, трех на Цейлоне, двух в Бразилии, семи на Аляске и одном в Ливане.

Мальчик из Ливана

Наиболее интересным ему представляется случай с ливанским мальчиком, которого Стивенсон сам обнаружил и сам сопровождал в деревню, где тот, вероятно, провел свою прошлую жизнь. Мальчика звали Имад Элавар. Едва научившись говорить, он, казалось знал вещи, которым его никто не учил. Он упоминал имена друзей, неизвестных его родителям; и те считали это фантазиями до тех пор, пока ребенок однажды не бросился в объятия к незнакомцу на улице. Тот удивленно спросил: «Ты знаешь меня?» Имад ответил: «Да, ты был моим соседом». Между тем этот человек жил в пятнадцати милях за горами, и между их деревнями почти не было связи. С того дня родители Имада начали относиться к утверждениям сына серьезно.

Когда Стивенсон приехал в их деревню, чтобы исследовать еще и другой случай, он решил взять Имада, которому исполнилось тогда 5 лет, и отправиться с ним в деревню, из которой приезжал незнакомец. Называлась она Крибу. Выяснилось, что в ней жил когда-то Ибрагим Бухмази, умерший от туберкулеза. Именно он был соседом человека, которого узнал Имад на улице. Стивенсон осмотрел дом, в котором жил когда-то Ибрагим, и обнаружил 16 вещей, подтверждающих рассказы мальчика: например, маленькую желтую машину, два сарая, служивших гаражами, и необычную масляную лампу.

На основании этих фактов Стивенсон установил, что воспоминания пятилетнего Имада имеют непосредственное отношение к событиям жизни жившего ранее Ибрагима и не являются обманом, случайностью, обычной памятью или телепатически полученной информацией.

Девочка из Древнего Египта

А вот другой случай. В 1927 году Фредерик Вуд, психиатр из Блэкпула, заинтересовался местной девочкой, которая начала употреблять слова на неизвестном иностранном языке. Девочка, которую звали Розмари, утверждала, что получает телепатические сообщения от некой женщины, жившей в Египте в эпоху правления фараона Аменхотепа III, то есть во II веке до новой эры. Эта женщина — вавилонская принцесса и жена фараона — говорила с Розмари на древнем языке, который Розмари понимала, поскольку сама тоже жила тогда и была молодой храмовой танцовщицей, которую царица взяла себе в прислужницы. Они обе утонули в Ниле, спасаясь бегством от гнева жрецов.

Фредерик Вуд фонетически записал пять тысяч фраз и коротких предложений и отправил их для перевода египтологу Говарду Халму. Ни один живой человек не знает, как говорили древние египтяне, потому что египетские иероглифы обозначают, за исключением одной лишь гласной «и», только согласные звуки. Поэтому египтологам просто приходится угадывать гласные в сохранившихся письменах. Для этого используют, например, отдаленно родственные коптские формы произношения.

Когда Халм из слов Розмари исключил гласные звуки, поскольку не знал норм их употребления, он без труда разобрал оставшееся. «Это трудно объяснить, — заявил он, — я имею в виду чисто технические и наиболее убедительные признаки: язык, характерный для того времени, относящегося ко II веку до новой эры, архаизмы, грамматическую правильность, особые народные словечки, — все это очевидно».

Были проведены консультации с другими известными специалистами по египетской грамматике и синтаксису, и все они пришли к заключению, что сообщения Розмари составлены на мертвом языке иероглифов и содержат неизвестные им дополнения, поскольку сами они знакомы лишь с его письменной формой. Был поднят вопрос: не могла ли Розмари выучить иероглифы и изобрести собственные гласные. Однако скорость, с которой Розмари давала явно осмысленные ответы на неожиданные вопросы, заставила отказаться от этого предположения. Как отмечалось, ни один из живущих ныне людей не может говорить по древне-египетски, и даже специалисты не могут свободно читать на этом языке, потому что им приходится расшифровывать каждое слово методом проб и ошибок. Тем не менее Розмари сумела всего лишь за полтора часа произнести на этом языке шестьдесят шесть правильных фраз в ответ на двенадцать вопросов, на подготовку которых Халм затратил 20 часов.

Вопрос об исторической реальности вавилонской принцессы и ее служанки остается открытым: вряд ли удастся найти сведения о них в письменных памятниках времен Аменхотепа III. Тем не менее проведенное исследование, как и случай с ливанским мальчиком, проанализированный Стивенсоном, отвечают изложенным выше требованиям. Налицо совокупность фактов, подтверждающих исключительность владения информацией со стороны испытуемого, которую он не мог почерпнуть из источников, относящихся к его теперешней жизни. Действительно, малолетний Имад Элавар узнал своего бывшего соседа и изложил сведения о предметах быта из прежней жизни, что оказалось полной неожиданностью для его родителей и близких, которые не владели такой информацией. Розмари, в свою очередь, продемонстрировала древнейшее умение — знание разговорного древне-египетского языка, неизвестного никому из ее теперешних современников.

Девять жизней доктора Моуди

Автор широко известных книг «Жизнь после жизни» и «Размышления о жизни после жизни» Реймонд Моуди, работая с психически здоровыми людьми, сталкивался с рассказами пациентов о загадочных эпизодах, в которых они, казалось, перемещались сквозь время и пространство в давние времена и испытывали чувство идентичности с жившими тогда личностями. Долгое время Моуди считал такие случаи аберрациями, просто краткими грезами, не заслуживающими серьезного внимания. Он признается, что так и оставался бы при этом мнении, если бы не публикация его первой книги «Жизнь после жизни». После ее выхода Моуди получил сотни писем от читателей. В большинстве из них описывались опыты умирания, яркие духовные переживания людей, перенесших смерть. Но некоторые письма содержали сообщения о чарующих психологических и духовных явлениях иных видов, включая многочисленные воспоминания о прошлых жизнях, подобные слышанным им ранее от пациентов. Во многом эти случаи были схожи: человек видел образы, которые, по его мнению, принадлежали его жизни в иное время и часто были связаны с совершенно иным географическим местом.

Наконец, лекции Моуди об «опытах умирания» всегда вызывали у аудитории вопросы о других экстранормальных явлениях, в том числе о регрессии в прошлые жизни. Моуди признается: «Все это было не только вне области моего исследования, но и несколько смущало меня, ибо не имело ничего общего с опытами умирания. Паранормальные события, о которых меня часто спрашивали после лекций, относились к другим областям, к которым я не испытывал особого интереса. Так же я относился к регрессиям в прошлые жизни. Я всегда считал, что эти вояжи сквозь время в прошлое — фантазии и не больше. Я полагал, что люди просто грезят или что это явление представляет собой некий причудливый способ выполнения их желаний. Мне было трудно скрыть свой скептицизм, когда меня спрашивали о прошлых жизнях».

Так обстояли дела, пока Моуди не встретил Диану Денхолм. Она работала гипнотерапевтом. Раньше, пытаясь найти у пациента психологическую травму, Денхолм возвращала его в течение гипнотического сеанса к различным периодам его теперешней жизни. Этот метод позволял найти источник фобий и неврозов, беспокоивших пациента. Ее регрессионная терапия не углублялась ранее даты рождения пациентов. Но случалось, что они «скользили назад» дальше, чем это казалось возможным, и вдруг начинали рассказывать о другой жизни, месте и времени, не относящихся к их настоящей жизни. Вначале такие события пугали Денхолм. Она полагала, что ошиблась, проводя гипноз, или, возможно, лечит человека с раздвоением личности. Но после многократных повторов Денхолм пришла к заключению, что имеет дело с регрессией пациентов в их прошлые жизни и что эти опыты можно с успехом использовать в лечении различных расстройств ее пациентов. Так она начала регулярно применять регрессию в своей повседневной практике, поскольку с ее помощью часто удавалось сразу попасть в самое сердце проблемы.

Рассказанное Дианой заинтересовало Моуди, и, хотя до этого он отвергал подобные опыты, теперь он сам захотел испытать состояние регрессии. Моуди вспоминает: «Диана усадила меня в кресло и повела, медленно погрузив в глубокий транс. Позже она сказала, что я пребывал в нем около часа. В любой момент я осознавал, что я Реймонд Моуди и что меня ведет прекрасный гипнотизер. И в то же время я прошел назад через девять цивилизаций и увидел себя и мир в этих различных инкарнациях. Виденные мною эпизоды были удивительно знакомыми. По правде говоря, все это выглядело так, как если бы я вспоминал происходившее со мной в действительности. Одни сцены были фрагментарными, другие вполне завершенными и реальными настолько, что у меня возникало ощущение, будто я вспоминаю собственную жизнь, просматривая семейный фильм».

В своей книге «Coming back» («Возвращение назад»), вышедшей в 1990 году, Моуди подробно описывает эти путешествия в прошлое. Два из них относились к конкретному времени, которое поддавалось опознанию: они разворачивались в Древнем Риме. Другие не имели признаков, по которым можно было бы датировать их; они развивались либо в примитивных обществах, либо вообще не имели исторического контекста. В развернувшихся перед ним эпизодах девяти различных жизней Моуди осознавал себя и человекообразной обезьяной, и чернокожим дикарем, и голубоглазым кораблестроителем с длинными седыми волосами, и охотником на мамонта, и рабочим на стройке на «заре цивилизации», и военнопленным или знатным вельможей в Римской Империи, и хозяином ювелирной лавки где-то на Среднем Востоке, и, наконец, китайской художницей. Приводимые им воспоминания носили драматический характер и в основном относились к критическим моментам жизни действующих в них персонажей: гибель на корабле вместе с маленькой внучкой, переживания по поводу умирающей от голода жены, смерть в клетке льва, страх от предстоящего нападения бунтовщиков, жестокое убийство семьи, собственная насильственная смерть.

Характер увиденного в состоянии транса заставил Моуди, имевшего к тому времени достаточный опыт практикующего психотерапевта и всемирную известность врача, подвергшего доскональному анализу множество случаев клинической смерти, пересмотреть свое отношение к гипнотической регрессии. Он пишет: «Я осознал, что мои предположения о регрессиях в прошлые жизни как неком фокусе-покусе неверны. Я полагал, что если и увижу свою прошлую жизнь, то это будет что-либо из прочитанного или увиденного в кино. Но девять жизней, прожитых мною в гипнозе, оказались большим сюрпризом. По большей части они относились к временам, о которых я никогда не читал и которые не видел в кино. Испытанное мною ничего общего не имело с исполнением затаенных желаний. В конце концов, когда это я хотел напасть на мамонта или быть съеденным львом на представлении для публики? Регрессии не похожи ни на сны, ни на грезы. От них возникает ощущение, что это уже было: я как будто вспоминал, но никак не выдумывал. Однако в них есть кое-что, чего лишен действительный опыт. Находясь в регрессии, я мог видеть себя в разных перспективах. Например, часть ужасающей сцены со львом я наблюдал как бы со стороны, сверху, но в то же время я был и в яме. Эти изменения перспективы покрыты тайной, впрочем, как и другие вещи...»

Моуди делится: «Из моего опыта психиатра я знал, что не следует торопиться с заключениями относительно этих живых опытов. На первый взгляд, они, бесспорно, представляются доказательством реинкарнации. Но мозг — штука глубокая и удивительная — функционирует на многих уровнях. На своем наименее очевидном уровне он может собирать случайную информацию и случайные образы, которые внедряются в него, как кажется, без причины... И тем не менее я не мог не учитывать возможность реинкарнации. Помимо нежелания объявлять заблуждающимися миллионы индусов, мною руководило стремление разгадать необъяснимые моменты регрессии».

Чтобы разобраться в них, Моуди принял решение провести научное исследование, проанализировать регрессии, расчленяя каждую в отдельности на составные части. Он решил применить к регрессиям в прошлые жизни тот же подход, что и к опытам умирания: найти их общие элементы, чтобы можно было сравнивать регрессии между собой. В то время Моуди преподавал психологию в Карлтоне, где имелось отделение психологии, специализирующееся на изучении паранормальных явлений. Поэтому, когда Моуди решил подвергнуть испытанию достаточное число людей, с тем чтобы провести их через регрессии прошлых жизней, не составило труда набрать группу добровольцев-испытателей из студентов. Более пятидесяти будущих психологов с энтузиазмом откликнулись на его предложение.

Результатам этих исследований посвящена книга Реймонда Моуди «Возвращение назад». Подводя итог Моуди пишет: «Что касается меня лично, то работа с прошлыми жизнями изменила мою систему воззрений. Я больше не считаю эти опыты «странностями». Я считаю их нормальными событиями, которые могут случиться, за редчайшими исключениями, с любым, кто поддается гипнозу. По меньшей мере, они — глубокие откровения нашего подсознания. По самому большому счету, это — свидетельство жизни прежде жизни».

К настоящему времени создана и активно работает Ассоциация терапии и исследования прошлых жизней АТИПЖ. Ее возникновение относят к весне 1980 года, когда в Калифорнии неофициально собрались 52 психиатра, чтобы основать ассоциацию терапевтов прошлой жизни. Первоначально Ассоциация намеревалась создать центр для сбора информации о прошлых жизнях и для обучения. В настоящее время АТИПЖ насчитывает несколько сот человек по всему миру. Она проводит конференции, издает каталог работ, журнал исследований (раз в два года) и журнал новостей (ежеквартально).

Регрессионная терапия исходит из того, что опыт прошлых жизней может влиять на поведение и мировоззрение личности в этой жизни. Так, например, человек может бояться огня потому, что в прошлой жизни погиб во время пожара в Риме, а страх воздушных путешествий может быть вызван тем, что в прошлой жизни человек оказался пассажиром несчастного «Гинденбурга». Регрессионные терапевты признают, что находятся вне главного течения психологии, тем не менее они гордятся своими исследованиями, свободными от кандалов эмпиризма. Члены АТИПЖ используют методы, которые раскрывают события прошлого, иногда очень далекого прошлого, являющиеся причиной болезней, дисгармонии или дисфункции в настоящем. Выделяя причину беспокоящих человека проблем и воздействуя на эту причину, им удается нейтрализовать ее действие и вернуть человеку здоровье. Их личный опыт регрессий и опыт их пациентов убеждают в том, что память переживает смерть и глубоко схоронена в нашем сознании.

Как победить смерть?

Вывод, к которому приходят современные ученые, придерживающиеся нетрадиционных научных подходов, шокирует эмпирическую науку, но совершенно не является новым. Ведическая религиозная философия, древнейшее в мире учение, подробно излагает особенности и причины реинкарнации, понятие вечной души, атмы, и сознания как неотъемлемого ее качества, действие закона кармы и метод преодоления ее негативных последствий. В комментарии к священному ведическому писанию «Шримад-Бхагаватам» Шрила Прабхупада пишет: «Все философские школы признают, что живое существо вечно, а покрывающее его тело, состоящее из пяти материальных элементов, временно и тленно. Вечное живое существо переселяется из одного материального тела в другое, подчиняясь закону кармы, а материальные тела разрушимы по самой своей природе» («Ш.-Б.» 1.13.44). «В момент смены тела, который люди называют смертью, живое существо забывает абсолютно все. Затем Господь вновь вкладывает активное знание в сердце живого существа — процесс, который называют пробуждением знания, поскольку он напоминает пробуждение человека от сна или возвращение к нему сознания после обморока. Пробуждение знания не происходит само по себе и не является результатом каких-то материальных процессов. Источником такого знания является Сам Господь» («Ш.-Б.» 2.4.22).

«Живые существа, находящиеся в материальном мире, обладают определенными материальными наклонностями, и, чтобы они могли проявить свои наклонности, материальная энергия по указанию Сверхдуши — экспансии Верховной Личности Бога — награждает каждого из них материальным телом. Поэтому, когда Сверхдуша входит в сердце обусловленной души, у последней формируется соответствующий ум, и она начинает осознавать, чем ей следует заниматься, подобно тому, как, пробуждаясь от сна, человек вспоминает о своих обязанностях» («Ш.-Б.» 2.10.30).

Душа никогда не умирает, и тем не менее все живые существа в материальном мире обречены на смерть. Ученые строят гипотезы о том, как победить смерть, но люди продолжают умирать — и в материальном мире это неизбежно. Можно ли победить смерть? Шрила Прабхупада, ссылаясь на авторитет ведических писаний, утверждает: «Это возможно, потому что на самом деле смерть противна нашей природе. Она искусственно навязана нам, и наша задача — вновь обрести бессмертие. В этом — цель человеческой жизни. Кришна говорит, что душа не рождается и не умирает, но мы по глупости своей пропускаем Его слова мимо ушей и продолжаем страдать от рождения и смерти, старости и болезней. Мы примирились с этими страданиями и принимаем их как нечто само собой разумеющееся» («Учение Господа Капилы», стр.195).

«До тех пор, пока в живом существе будет сохраняться склонность к наслаждению плодами своего труда, оно вынуждено будет переселяться из одного тела в другое или из одного места в другое в зависимости от характера его деятельности. Однако склонность к наслаждению может быть преобразована в желание служить миссии Господа. При этом человек вступает на путь, идя по которому, может достичь духовного совершенства, продолжая заниматься той деятельностью, к которой имеет природную склонность» («Ш.-Б.» 1.5.34).

Путь, позволяющий использовать все преимущества человеческой формы жизни, — это путь преданного служения Верховному Господу, бхакти-йога, единственный путь, ведущий к освобождению из бесконечной череды рождений и смертей. В комментарии к «Учению Господа Капилы» (стр.205) Шрила Прабхупада говорит: «Человек рождается на свет для того, чтобы победить смерть!» Таково откровение священных ведических писаний.

Впрочем откровения бывают и у ученых-эмпириков. Вот в чем признается профессор биологии Лайелл Уотсон в конце своей книги «Ошибка Ромео»: «Для ученого, как и для мистика, жизнь не является неделимой. Она состоит из динамических процессов зарождения, роста, разрушения и смерти материи, подчиняющихся известным законам термодинамики. Но в жизни происходят и другие процессы, не обязательно подчиняющиеся этим законам. Я не могу объяснить осмысленное, прямое и умное руководство, не предположив, что за всякой жизнью стоит некий способ организации или замысел, который выходит за рамки естественного отбора, случая, причинности и даже полного выживания личности в целом. Я склонен заключить, что в пустоте есть форма. Если вам угодно, зовите ее Богом».

Александр МИХАЛЬСКИЙ