Так, пришедшие отовсюду транснациональные корпорации действуют по всему миру. За последние 25 лет их число выросло в семь раз, что является экономической экспансией. Они торгуют не только продукцией и услугами, но совершают операции с землей, лесами, рабочей силой и технологиями. Они рекламируют свои товары везде, даже в самых отдаленных уголках земли. Они действительно иллюстрируют собой динамический аспект той системы, которая обычно представляется как свободная рыночная экономика. Но при ближайшем рассмотрении эта экономика оказывается вовсе не свободной. На основных глобальных рынках действует лишь небольшое число конкурентов; проникнуть на эти рынки практически невозможно, например, конкурентам с юга. Не менее 30% всего объема мирового экспорта осуществляется в ходе сделок между этими большими и могущественными компаниями. Так, вся торговля товарами в странах Юга сосредоточена в руках лишь пятнадцати транснациональных фирм.

Многие виды продукции, которой они торгуют, защищены патентами и другими многочисленными юридическими инструментами. Все это кажется свободным, но обычно предполагает свободу для меньшинства - для немногочисленной могущественной элиты.

Этот мировой процесс глобализации следует рассмотреть с трех позиций: важно понять, насколько он благотворен, необходим и устойчив.

Первая важная особенность: несмотря на то, что в ходе мировой экономической экспансии средний уровень дохода и потребления вырос во многих странах, развиваются различные формы поляризации и рассеяния, которые все больше и больше сопровождаются исключением ("exclusion") беднейших групп населения из экономического процесса. Образуются новые экономические полюса, и между ними частицы легко рассеиваются.

Самый высокий рост производства и инвестиций сейчас происходит в так называемых новых индустриальных государствах Азии, включающих в себя Китай и четырех "тигров" - Тайвань, Южную Корею, Гонконг и Сингапур. Но их быстрая экспансия идет параллельно со спадом на больших территориях Восточной Европы и части Африки, прилегающей к Сахаре. В то время как Китай наращивал свой рост (с 6,5% в 1978 г. до 10% в 1989 г.), производство и инвестиции в этом африканском регионе падали ежегодно на 4%. Мир действительно выглядит как динамичная, взрывающаяся вселенная, в которой есть не только прежние богатые, но и новые богатые - и не только прежние бедные, но и новые бедные.

Под влиянием гравитационных процессов происходит перераспределение доходов и богатства - не только между государствами, но и внутри государств. В 1960г., например, богатейшая одна пятая населения земли имела доход, в 30 раз превышавший доход беднейшей пятой части всего населения. По данным UNCTAD (1996), в 1991 на долю беднейших 20% населения земли приходилось лишь 3,6% мирового дохода, что существенно меньше, чем прежде. Но даже внутри богатых стран налицо тенденция перераспределения доходов в сторону неравенства. Поразительный факт того, что каждый пятый молодой американец знает, что такое голод, говорит сам за себя.

Вторая важная особенность: рост неравенства в мире сопровождается непрерывным, или даже экспоненциальным, ростом финансовых рынков. Объем сделок на финансовых рынках мира (банковские переводы, купля-продажа акций, облигаций, дериватов и пр.) превышает объем реальных сделок (с реальными товарами и услугами) не в два и не в десять, а в тридцать раз!

Это, с одной стороны, означает, что финансовые операции теряют реальную почву и подвержены воздействию сил дикой спекуляции. С другой стороны, это означает, что мировая экономика более чем когда-либо зависит от силы и движения частного капитала и контролируется им - от капитала, который находится в руках банков, частных спекулянтов и легиона инвестиционных фондов.

В своем движении частный капитал выбирает ту или иную экономику мира. Он решает, какой экономике развиваться, а у какой нет шанса. И, принимая свои решения, новые институциональные капиталисты - именно так мы должны их называть - не задумываются о социальной пользе приложения своих капиталов. Их компас - наивысшая финансовая прибыль. Страны и отрасли соревнуются за привлечение капиталов: снижаются затраты, увеличивается прибыль. В этих условиях у беднейших стран практически нет шанса привлечь капитальные вложения. Так, по данным UNCTAD за 1996 г., в 1980 г. 0,9% свободного иностранного капитала направлялось в 48 беднейших стран мира, а к 1993 г. эта цифра уменьшилась вдвое. Безусловно, недостаточный приток капитала означает замедление развития и, как следствие, увеличение долга. Например, пять африканских стран имеют внешний долг, в 12 раз превышающий стоимость всего их экспорта. При этом со стороны МВФ не наблюдается попыток найти выход из такого положения, когда беднейшие страны, будучи вынуждены вступить в мировую монетарную экономику, фактически из нее исключены из-за отсутствия притока капитала, в котором они сильно нуждаются.

Третья особенность процесса глобализации мировой экономики - это его воздействие на экологическую систему, обусловленное быстрым промышленным и технологическим развитием.

Повсеместно наблюдается непрерывное внедрение инноваций и промышленный рост, мы все знаем это. Но применение многих промышленных технологий - и старых, и новых - сильно влияет на окружающую среду. Меняется климат, на планете становится теплее. Истончается озоновый слой, вызывая рак кожи. Скорость использования невосполнимых ресурсов и редких материалов сейчас такова, что разрушительные последствия проявятся уже через 30 лет. При этом новые технологии доступны не всем. Они строго охраняются патентами (как правило, принадлежащими ТНК). В исследовательском докладе Европейской Комиссии открыто говорится о современной тенденции "непередачи" технологий с Севера на Юг. При увеличении капиталовложений в промышленное производство наблюдается уменьшение затрат человеческого труда: с семидесятых годов во многих странах общим местом стал рост безработицы.

Особо следует упомянуть о производстве и потреблении продуктов питания. Мировой объем их производства все еще растет, но в расчете на душу населения производство продуктов питания стоит на месте начиная с 1985 г. Одна из причин этого - рост населения. Другая - это то, что часть земель предназначена исключительно для производства продукции на экспорт и не кормит местное население. Так, уровень экспорта продуктов питания Бразилии сопоставим с уровнем массового голода в этой стране. Вообще, голод в мире растет. В 2000 г. около 600 миллионов людей испытывали хронический голод.

Таким образом, налицо следующие тенденции: растущее неравенство, усиление власти финансовых рынков (в их стремлении исключить из системы все, что не приносит прибыль), проблемы в экологии и, последнее - по счету, но не по значению! - бесплодные попытки борьбы с голодом. Какие выводы можно сделать из всего сказанного? Первое - это то, что плоды капиталистической глобализации далеко не однозначны, как их часто пытаются представить. Наблюдаемые тенденции указывают на то, что существующая экономическая система вот-вот взорвет свое собственное основание! Иными словами, этот большой и, возможно, последний эксперимент Западной цивилизации в попытке соблазнить мир своими ценностями мир бесперспективен, т.к. эта цивилизация неустойчива в силу следующего:

- она представляет собой динамическую систему, в которой объем финансовых трансакций превышает объем реальных сделок, что открывает дорогу спекулятивному хаосу и кризисам;
- она представляет собой систему, в которой отсутствует внутренний тормоз потребления и материальной экспансии. Но в случае, если природа достигнет предела своих возможностей, а рано или поздно это случится, то произойдет глубокий экономический кризис или экологический катаклизм.
- Она представляет собой систему, напоминающую живой человеческий организм. Но разве не жестоко было бы расчленить его, отрезав конечности, и разве смог бы организм существовать таким образом?
- Наконец, это система, функционирующая на благо меньшинства, все уменьшающейся группы стран и отдельных лиц, а не на благо всех народов и широких масс.

Старое предсказание Карла Маркса о том, что капитализм в конце концов разрушит сам себя, исполнится в тот момент, когда самого Маркса уже почти забыли.

II.Об альтернативных экономических системах и путях развития.

Таким образом, вопрос об альтернативных путях развития чрезвычайно актуален. Возможно ли найти способы предотвратить финансовую, социальную и экологическую катастрофы? Смогут ли такие страны, как Индонезия, выжить в условиях мировой экономики, которая кажется все еще сильной, но внутри уже распадается? Вопрос альтернативных экономических систем - как на национальном, локальном уровне, так и на международном, глобальном, уровне - является отнюдь не праздным.

II A. Альтернативный путь развития мировой экономики.

Ответ на вопрос: существуют ли альтернативные пути развития мировой экономики - будет, без сомнения, утвердительным. Главное - это уяснить, что во всех проявлениях неустойчивости есть один общий элемент. Это искаженный путь, по которому идет экономический и финансовый рост.

Выбор более ответственной, более устойчивой формы экономического развития определяется тремя факторами:
Во-первых, существует необходимость в глубокой структурной реформе Международной Валютной Системы. Существующая система не только построена на чрезвычайно высокой спекулятивной мобильности частного капитала, который за это не платит никакого налога или пошлины, но и предусматривает монополию богатых стран использовать свои валюты - ключевые валюты - как единственную основу создания международных ликвидов. Страны Юга должны получить право регулируемого, но все же прямого, доступа к системе формирования денежной массы (money creation), например, к системе Права на Специальные Займы (Special Drawing Right) Международного Валютного Фонда. Без этого они никогда не смогут выплатить свои долги.

Но здесь существует одно ограничение (и мы подходим ко второму фактору). Богатые страны должны отойти от своей прерогативы в формировании международных валютных массивов. Они должны замедлить темп печатания своих денег. Что, по существу, означает, что они должны постепенно двигаться в направлении экономического - и финансового - насыщения: к экономике достаточности (economy of enough). Для богатых стран это может выглядеть, как жертва, но фактически такой процесс привнес бы в их жизнь устойчивость и перспективу. Рано или поздно богатые страны от этого не смогут уйти.

Третий фактор выбора альтернативного пути развития - построение более совершенной международной системы права. Если транснациональные корпорации при поддержке правительств ведут деятельность, которая нарушает права человека, то жертвы такой деятельности должны иметь возможность обратиться в Международный Суд Справедливости. Такой суд должен иметь право и возможность остановить неправовые действия, даже таких организаций, как Мировой Банк и МВФ. Особенно если нарушаются права, определяемые декларациями ООН (например, Декларация Прав Детей).

II B. Альтернативы на национальном и местном уровне.

Глобальная экономика проникает все глубже в национальные системы, привнося в них неустойчивость и тенденцию к дезинтеграции. Используя статический метод, в качестве примеров рассмотрим экономические системы Убунту (Африка) и Ума (о.Сумба, Индонезия), а также экономическую систему, предложенную Махатмой Ганди. Проблема развития состоит в том, чтобы на национальном и местном уровне при использовании рыночных методов человеческие, культурные и природные основы сохранили бы свою ценность. Ранее уже приводился пример экономических взаимоотношений обмена, основанных на взаимном доверии и традиции.

(B-I). Так, в африканской экономике Убунту решения о том, что и сколько производить, принимаются, как правило, сообща (Убунту означает "община"). Такой же принцип положен в основу экономики Мин-Юнг (Корея) и экономики Ума на о.Сумба ("Ума" означает "семейное хозяйство", "ойкос", "oikos"). Большая часть экономических сделок имеет вид товарообмена, при этом категория "богатства" рассматривается как богатство человеческих отношений. Вкладывают именно в них, и именно эти отношения обеспечивают безопасность и вознаграждение, особенно в трудные времена.

Идеи подобных взаимоотношений, но с новыми акцентами, были изложены в предложениях Махатмы Ганди, которые он сделал Освободительному Движению Индии перед Второй мировой войной. Эти предложения были названы "Альтернатива Ганди", которая отличалась от социалистической "Альтернативы Неру". В своей книге "Экономика, пояснительное введение" великий индийский христианский экономист С.Т.Куриен рассказывает о том, что Ганди всегда был почитателем традиционного экономического и административного уклада Индии - деревенской республики. Среди принципов, которые он предлагал, были следующие: a. Развитие экономики на уровне деревни; b. Форма совместного управления; c. Максимально возможная степень экономической самодостаточности. Каждое хозяйство, по его мнению, должно стать как можно более самодостаточным в производстве продукции первой необходимости - такой, как продукты питания и одежда.

Его идеалом было создание и сохранение многочисленных малых общин, обеспечивающих своих членов работой, во многом основанной на ручном труде. Предполагалось, что общины были бы связаны между собой посредством определенного числа горизонтальных сделок. Как сформулировано в так называемом Принципе Свадеси (Swadeshi Principle), "человек должен производить сам как можно больше из того, что ему нужно, и использовать то, что ближе всего к нему находится".

Это предполагает сведение до минимума транспортных издержек. Понятие эффективности также отлично здесь от эффективности рыночной экономики. В центре процесса - сам человек, и вся необходимая деятельность распределена в общине таким образом, что все ее члены могут принимать в ней участие - никто не исключен. Экономика Ганди - это экономика участия всех, экономика труда и достаточности. Она ориентирована не на потребности, мотивированные жадностью, а на потребности, обусловленные необходимостью. С этой точки зрения, техника занимает соответствующее, ограниченное место. "Я не против машин как таковых",- говорил Ганди. "Но безумием было бы считать, что машины экономят рабочую силу. Рабочая сила сэкономлена - а тысячи людей лишены работы и умирают от голода на улицах. Сейчас машины помогают малому меньшинству жить за счет эксплуатации масс".

Экономика Ганди как концепция все еще свежа в памяти и воздействует на умы. Невольно напрашивается вопрос, который ставил перед собой Ганди: что из того, что существует в обществе, можно сохранить и удержать под напором модернизации? Все это важно в отношении к уже существующим альтернативным экономическим системам типа Убунту, Ума и укладов некоторых других районов Индонезии. Могут ли эти экономические системы быть открыты для современных тенденций таким образом, чтобы их основополагающие принципы, претерпев некоторые изменения, сохранились, чтобы служить для экономического выживания и обновления?

Вот два интересных наблюдения в этой связи. Первое касается экономики Ума на о.Сумба. Оно доказывает, что даже такая замкнутая экономическая система может интегрировать в свою культуру и хозяйственные отношения элементы модернизации, подобно изменениям такого рода на Яве, в Индонезии. В общинах, основанных на взаимообмене, в систему экономических отношений включаются люди, получающие оплату за свой труд наличными деньгами. В случае успешного развития таких взаимоотношений, система взаимообмена продолжает успешно работать для всех участников. Скрытая жизнеспособность этих старейших традиционалистских экономических систем заключается в их умении избирать и применять те элементы современной монетарной рыночной экономики, которые вписываются в их иерархию ценностей и структуру культурных реалий.

Второе наблюдение свидетельствует о том, что идеи Ганди вдохновили и продолжают вдохновлять многих людей и целые группы мыслителей по всему миру. Здесь следует упомянуть имя английского экономиста Е.Ф.Шумахера. Шумахер, который умер несколько лет назад, не только в жестких формулировках предсказал приближающийся кризис Западной цивилизации, заметив ее полное пренебрежение к человеческой личности и природе. Он также искал другую экономику - как он говорил, экономику, где люди "имели бы значение". Это - эхо философии Ганди. Важность вклада Шумахера состоит в том, что он четко сформулировал важнейший принцип прогресса: каждая современная жизнеспособная экономическая система, в которой считаются с человеком, в которой обеспечено участие всех в экономическом процессе и в которой к природе относятся с должным уважением, должна произвести сознательный отбор технологий, которые она использует. Существуют "гуманные, оправданные" технологии, а также "негуманные" и "неоправданные". Необходимо мудро подойти к выбору технологий и, возможно, в ряде случаев отдать предпочтение простым способам технической организации на основе интенсивного использования человеческого труда, что совсем не означало бы регресс.

Шумахер был одним из первых современных экономистов, которые использовали понятие "достаточности" по отношению к экономике. Если вам постоянно хочется иметь все больше товаров потребления, вы не только возложите непосильную ношу на землю, но и превратитесь в раба своей нескончаемой жадности. Шумахер считал, что земля не вынесет чрезмерной нагрузки от транспорта (и здесь мысль Ганди). Кроме того, утверждал он, большие объемы международной торговли приводят к неэффективности экономики в глобальном масштабе и делают ее уязвимой для кризисов и экологических катастроф.

(B-II) Теперь следует взглянуть на альтернативы развития экономики на национальном и местном уровне в динамике. Основной вопрос: возможно ли уравновесить на этом уровне негативные последствия экономической глобализации? Здесь мы подходим к проблеме так называемой "экономики достаточности".

Простейший способ объяснить суть такой экономики - использовать два символа: с одной стороны - туннель с интенсивным движением транспорта в одну сторону, с другой - цветущее дерево.

Туннель - это символ существующей экономической системы. В туннеле все автомобили сжаты в плотный поток однонаправленного движения к его светлому концу (=обещание богатства и счастья). С тем, чтобы пропустить как можно больше машин, скорость в туннеле (=рост эффективности) должна быть высокой. Медленным автомобилям там нет места. Они исключены из потока специальными знаками, расположенными у въезда в туннель (=безработные, инвалиды). В самом туннеле - шум и загрязнение. Но это представляется неизбежным, т.к. каждый хочет поддерживать высокую мобильность и стремится достичь света по возможности скорее.

Цветущее дерево также полно энергии развития и силы. В этом оно похоже на туннель. Но дерево не исключает ни одной своей клетки из процесса органического роста. Каждая клетка выполняет свою роль и функцию и принимается такой, как она есть. Дерево не наносит вреда окружающей среде, а лишь обогащает ее. Наконец, цветение дерева - более богатый и многообразный процесс, нежели движение в один конец.

Можно спросить: как происходит, что дерево так выгодно отличается в своем развитии от туннеля? Ответ прост: в любое дерево заложена формула (или мудрость), не позволяющая ему пытаться расти все выше и выше, до небес, с предельно возможной скоростью. Оно "знает", что в определенный момент его потенциал роста должен быть направлен на развитие вширь, а не только вверх. Чтобы цвести и приносить плоды, оно должно не направлять свои резервы исключительно на рост вверх, а отмобилизовывать их для других целей.

Так и в экономике. Если мы будем измерять все и вся ростом ВНП, средним доходом на душу населения и ростом эффективности, мы можем упустить "цветение". А оно означает возможность включения всех в процесс полезного труда, создание условий для удовлетворения насущных нужд, в том числе социальных и культурных, для всех членов общества. Для этого часть "энергии" должна быть затрачена на эти цели.

Так, например, в экономике Индонезии общий объем инвестиций в ВНП вырос за период с 1968 г. с 15% до 33,4%, а общий среднегодовой рост ВНП за последние годы не превышал 6,8%. Профессор Симитро Джоджохадикусомо, который привел эти цифры в интервью датской газете NRC, особенно разочарован цифрами, характеризующими занятость населения. 39% индонезийского работающего населения либо вообще не имеет работы, либо работает менее 35 часов в неделю. Не лучше ли было направить часть инвестиций на развитие трудоемких отраслей промышленности, особенно в сфере производства основных товаров и на создание рабочих мест?

Становится понятно, в каком направлении следует двигаться, чтобы развивать Экономику Участия и Заботы. Такое развитие всегда предполагает некоторые ограничения: либо ограничение дальнейшего роста общего уровня дохода и потребления (что было бы обоснованным для богатых стран), либо ограничение инвестирования средств для достижения исключительно материальных, производственных показателей. Экономическая система, не принимающая этих ограничений, автоматически развивается в "туннельный" тип экономики. А экономика с одним из этих ограничений становится "цветущим деревом" - даже в условиях глобализации, т.к. степень уязвимости такой экономики по отношению к внешним процессам и шокам будет, безусловно, снижена.

Если могут существовать альтернативные пути развития на уровне национальных экономических систем, то существует ли такая возможность на уровне отдельных регионов, в условиях неизбежного влияния национального контекста? Здесь уместно привести пример хорошо известного опыта района Мондрагон в Испании.

В 1954 г. в земле Басков в рамках так называемого Мондрагонского проекта был создан небольшой рабочий кооператив. Духовным отцом этого проекта был католический священник, на который находился под неизгладимым впечатлением гражданской войны в Испании и который постепенно создал целую сеть самоуправляемых кооперативных предприятий в долине Лени. Предприятия пользовались услугами консультантов только что открытого технического колледжа, а финансирование их осуществлялось тоже новым кооперативным банком. В 1984 г. в регионе действовало не менее 85 промышленных кооперативных предприятий, на которых работало 20 000 их совладельцев, 6 сельскохозяйственных кооперативов, 4 кооператива в сфере обслуживания (включая медицинское обслуживание), 14 жилых кооперативов, 43 кооперативных школы с 31 000 учеников, 1 потребительский кооператив с 70 000 членов и один кредитный банк под названием "Из народного труда" с 500 000 клиентов. Такие замечательные результаты широко интегрированного, гуманного и экологически ответственного движения на региональном уровне могли быть достигнуты при условии применения двух принципов, а именно:

1) принцип совместного управления: никакая фирма или проект не начинался и не развивался без полного вовлечения всех работников в процесс принятия решений; и
2) принцип экономического ограничения: все члены и совладельцы должны были реинвестировать часть своих доходов на благо и развитие своих кооперативов. Была создана настоящая Экономика Заботы, которая и по сей день является свидетельством того, что даже в условиях модернизации и глобализации культурная демократия и общинный дух, под предводительством Справедливости, могут стать основой здорового экономического и экологического развития.

I. Заключение.

Мы изучили тенденции мировой экономики - ее невероятно динамичную глобализацию, а также некоторые альтернативные пути развития на национальном и региональном уровне. Оставляет ли все это нам реальную надежду в той ситуации, в которой мы находимся? И как все это соотносится с нашей христианской верой?

В этой связи сначала возникает вопрос о неизбежности глобализации, а также о том, правы ли многие политики и бизнесмены, призывающие быстрее приспособиться к этому процессу - без этого мы, якобы, погибнем. Они заявляют: "У нас нет выбора - мы должны следовать требованиям мирового рынка". С христианской точки зрения, утверждать это не только сомнительно и страшно, но и рискованно. Такие заявления звучат, словно слова гипноза, призванные направить мысли в определенное русло. Будто бы рынки, глобальную конкуренцию и пр. нужно рассматривать как силы, простирающиеся над нашими головами, словно идолы, и все мы, живые, должны бояться того, что эти идолы могут с нами сделать.

Страх не должен быть нашим проводником, и такой узкий взгляд на реальность может легко ввести нас в заблуждение. Наши глаза должны быть широко раскрыты, чтобы видеть ирреальную суть нынешнего глобального экономического развития. Конечно, кто-то может думать и действовать так, будто мир равен его собственной динамической вселенной с вечным экономическим и технологическим прогрессом, и назвать это "реализмом". Но это не так. Рано или поздно все усилия достичь максимума эффективности и невиданного ускорения передвижения денежных потоков обречены на крах. По той простой причине, что они постепенно теряют связь с землей, с самой созданной Творцом реальностью.

Возможности людей, земли, окружающей среды слишком ограничены для безжалостного их использования во имя нашего счастья и благополучия, и в ближайшие годы это станет абсолютно ясно. Мое первое утверждение таково: творение Господа, наша собственная среда обитания человека, т.е. сама реальность, не на стороне гипнотического ее порабощения законами бесконечной гипердинамичной экономической вселенной. Она - на стороне ограниченных потребностей простых людей. И это вселяет надежду.

Мое другое замечание касается подхода к проблеме. Иногда люди, в том числе и христиане, теряют надежду, потому что рассматривают социальные и экономические альтернативы, как светокопии чертежей: красиво выполненные, но слишком сложные, чтобы их реализовать.

Следует заметить, что наша христианская вера - как, фактически, все религии - Ислам, Буддизм - требует от нас, чтобы с самого начала мы следовали по определенному пути в жизни, выбрав свою собственную ориентацию. Она требует, чтобы мы не стремились к красивой жизни любой ценой, а покорно следовали по данному нам пути. Так и в экономической жизни - путь, по которому надо идти, уже изначально указан. Это путь Господа, который просит, чтобы к слабым относились со справедливостью, чтобы все, что вверено нам, получало участие и заботу, и чтобы люди были солидарны в осуществлении высоких целей.

Эти слова похожи на проповедь, но это не проповедь. Наши экономические системы, в том числе, и мировая экономика, все время пытаются избавиться от любой твердой ориентации, "пути". Все выше упомянутые ценности обычно рассматриваются как помехи в той или иной экономической экспансии. Но сейчас пришло время понять, что реальная перспектива - на всех уровнях - больше не за этим типом развития. Мы должны утвердиться в своем выборе таких ценностей, как справедливость, служение людям и общественная солидарность. Эти принципы являются не только самоценными, но и насущно необходимыми, обуславливающими дальнейшее экономическое и технологическое развитие.

Может быть, особенно для таких стран, как Индонезия, выйдет много пользы, если там смогут сочетать мудрость в выборе одного из указанных альтернативных путей развития с мужеством предпринять конкретные шаги на пути справедливости и ойкономии (oikonomia) в направлении к цветущей экономике. И это заставляет меня сделать заключительные выводы.

Крайне необходимо, чтобы экономические и политические лидеры нашего времени узнали, что происходит "в корне". Им нужно указать на них.

Здесь, безусловно, необходимы группы людей или отдельные деятели, которые бы захотели это сделать. Но кто может сделать это лучше, чем сами страдающие люди и/или организации, которым они доверяют? На новой сцене сами люди в своих обществах должны стать актерами. Они должны знать, где и какие неправильные решения в отношении их принимаются, и они должны решать, что следует предпринимать в этой связи.

Это предполагает, во-первых, наличие общественной трибуны, с которой могли бы быть услышаны голоса бедных и выброшенных из общества. Такой трибуной, например, могла бы стать независимая правовая система. Простые люди должны иметь доступ к суду и судьям, обладающим юридическими полномочиями и волей, которые позволили бы им при необходимости справиться с могущественными корпорациями и политическими деятелями.

Во-вторых, у самих людей должно быть желание сотрудничать в новых условиях. В преддверии надвигающегося кризиса (который, возможно, уже наступил), проявляющегося в социальной, экономической, экологической и культурной сферах, должна действовать не одна группа, преследующая лишь один интерес. Время требует, чтобы различные движения и организации, представляющие интересы тех, кого приносят в жертву - бедных, безработных, детей, природы - объединились и действовали сообща. К примеру, народные движения, защищающие бедных, не должны игнорировать в своей деятельности того, что происходит с природой. Они должны сотрудничать с экологическими, правозащитными организациями и пр. При этом все они должны находиться в контакте с институтами и структурами, отвечающими за здравоохранение. Только вместе, объединив усилия, они могут обращаться к властям всех уровней с требованием устранить политические и экономические злоупотребления.

Следующим шагом после обращения с требованиями в духе справедливости должно быть ваше собственное предложение к сотрудничеству: что вы и все те, чьи принципы - справедливость, забота и солидарность, можете сделать на благо общего дела? Часто для выполнения тех или иных требований необходимо ваше собственное участие и содействие. Без этого ваши требования можно легко отклонить - например, с помощью отговорок о нехватке средств или об отсутствии альтернатив.

Чтобы показать, что альтернативы экономике глобализации существуют, необходимо создать прецеденты, сделать практические шаги, особенно на региональном или местном уровне. Только таким образом можно доказать, что возможны другие экономические взаимоотношения, помимо существующих жестоких, и тем самым дать всем людям надежду. Для этого необходимо задействовать все богатейшее культурное наследие, способное влить новую энергию в дело. Вдохновение в этой деятельности можно почерпнуть и в христианской религии.

Интересен следующий пример. В Японии с начала 80-х годов существует так называемая Японская Сеть Солидарности (Japanese Solidarity Network). Эта сеть смогла соединить работу Движения потребителей Японии с нуждами и производственными возможностями профсоюзов и народных организаций Филиппин. Таким образом, они создали свою собственную систему, альтернативную экономической глобализации.

Автор статьи об этом проекте, Охаши Сеико, писал, что все началось с призыва о помощи, исходящего от группы безземельных филиппинцев, которые голодали из-за падения цен на сахар. Но вместо того, чтобы просить о финансовой поддержке, они требовали рынок в какой-либо стране вроде Японии. Поскольку движение потребителей в Японии располагало своей собственной системой поставок товаров, оно смогло удовлетворить просьбу филиппинцев и для этой цели основало корпорацию под названием "Альтернативная Торговля Японии" ("ATJ, Alter Trade Japan"). Филиппинские фермеры начали поставлять свои бананы через эту корпорацию (между прочим, это единственные экологически чистые бананы на японском рынке). "Мы рассматриваем торговлю как средство, способное принести пользу общине", - вот принцип этого сотрудничества.

Замечательно то, что на самих Филиппинах этот проект послужил основой для разработки пятилетнего плана развития всего региона, подобно Мондрагонскому проекту в Испании. Выращивание монокультуры, каковой являлись бананы, угрожало экологическому балансу в регионе. Поэтому фермеры решили что-то предпринять. "Нам нужен экологический баланс, который шел бы рука об руку с экономическим балансом", утверждали они. 1000 семей на Филиппинах теперь участвуют в этом проекте солидарности, который предусматривает заботу об окружающей среде. Но важным аспектом его является и маркетинг. По примеру японцев, филиппинские фермеры тоже решили создать свою собственную дистрибьютерскую сеть. Теперь у фермеров есть свои собственные магазины. Не замечательный ли пример того, как солидарность и взаимоподдержка перешагивают через границы? Этот пример показывает, что даже в условиях глобализации на региональном и местном уровне экономическая организация может приносить животворные плоды.

*************

Я желаю вам мужества, чтобы найти свой собственный путь в деятельности, подобной той, что имеет место в Индонезии. Там сохранился общинный дух, который вызывает зависть и у меня, и у других выходцев из зараженной индивидуализмом Европы и Северной Америки. Эта деятельность - ценнейший вклад в дело будущего.

Вернуться в билиотеку