![]() |
|
10 ДОЛЛАРОВ ЗА ШУТКУ ПЕТРОСЯНА
Школа решает все Под успокаивающе-озорную музыку на сцену выкатились резиновые, покрашенные в металлик шары разного размера. За десятым бежал Карцев. Не человек, которому скоро будет 66 лет, но карапуз-озорник в полосатых штанах, бордовой жилетке, пиджаке от смокинга и красном шарфе. "Я вынул из головы шар, я вынул из головы шар, я вынул из головы шар", - декламировал Карцев каждый раз с разной смысловой нагрузкой, но с одинаковым запалом. Мимика и жесты даже отдаленно не были гротескными, к которым так привык современный зритель. Никаких клоунских гримас, широко распахнутого рта и удивленных глаз величиной с чайное блюдце. Одним словом, даже тени того, что сейчас принято величать актерской игрой (имеется в виду эстрада). Вся энергетика передавалась интонациями, тембром голоса, продуманным положением актеров относительно зрителей и друг друга. Ощущалось единение артистов, сцены, публики. Ароматная дымка чего-то родного и душевного, как бабушкины пирожки, окутала зал. Карцев - это не "Аншлаг", не "Бабки" и не "Кривое зеркало", это абсолютно другая школа. Школа Товстоногова, Юрского, Райкина. Роман Андреевич признался, что у него нет ни одного близкого знакомого с эстрады. Он даже не был на "юморине" в этом году: "Узнал, кто там будет, и решил не ехать". Человек, достигший в своем мастерстве такого уровня, имеет право выбирать, где ему выступать, а где нет. Но даже для него поставить спектакль по миниатюрным рассказам Хармса - писателя сколь гениального, столь и нетрадиционного - было рискованно... Р.К.: - Я - как самоубийца. На фоне того юмора, который идет сейчас по телевизору, Хармс - это китайская грамота. Арлазоров, хороший бывший драматический актер, превратился в массовика- затейника, конферансье. Воробей, эта пародистка, вместе с Гальцевым играют во Дворце съездов! Это всЕ, ребята! Два поколения детей подражают старухам, Сердючке. Надевают грудь такую (описывает здоровые круги) и играют. Это беда. В школе нужно вводить урок юмора и с первого класса учить детей хорошему! - Вы так ругаете Данилко, а Жванецкий, когда был в Донецке, очень хорошо о нем отзывался... Р.К.: - Да, он о нем давно хорошо отзывается, но Жванецкий тоже иногда ошибается. Знаете, и Ленин ошибался, когда говорил, что кухарка может управлять государством. Данилко способный, но вы можете вспомнить хоть одну его шутку, кроме "ВсЕ будет хорошо"? Не вспомните! То же и с другими артистами. Если вы сейчас назовете мне хоть одну фразу Петросяна, я вам заплачу 10 долларов. Не назовете! И за большие деньги не назовете. А Дроботенко? Но это не они виноваты. Это телевидение. Оно пропагандирует такое искусство... Со щитом или на щите? - Как вы однажды сказали, публика бывает двух видов: одна, которая тащит тебя, другая - которую тащишь ты. К какой категории можно отнести донецкую? Р.К.: - В Украине самая лучшая публика, поверьте мне. В самом захолустном городке люди с юмором. Здесь юмор возникает независимо от людей. Даже в селах вот это: "Мамо, сядьте! Мамо, сколько вже можна ходить! Мамо, вы уже всем надоели!" (говорит с одесско-еврейским акцентом). И начинаются шутки, базар. Я вам скажу: в Украине мне выступать легко, даже с Хармсом. Ленинград тоже хорош, но они там медленней раскачиваются. Север всЕ-таки. Поэтому и рвешься в Украину чаще. Мы наблюдали за вашими политическими делами, очень переживали. Но, думаю, это еще не конец, что-то отравилось в мозгах у людей. Не буду влезать, но хочу пожелать, чтобы всЕ кончилось хорошо, чтобы Украина была едина и богата. - Недавно в России создали организацию, аналогичную украинской "По-ре". Вы допускаете развитие в России сценария "оранжевой революции"? Р.К.: - Не дай Бог в России! Если будет такое, там перебьют друг друга. У вас всЕ произошло культурно, хотя и опасно. Карцев выступал вместе с сыном, Павлом Кассинским (родители решили, что ребенку будет проще жить с польской фамилией, чем с еврейской). Два актера и шары вместо декораций и мебели не предвещали особо оживленной обстановки, но пессимистические ожидания не оправдались. Спектакль, состоявшийся благодаря фирме "Блиц", отличался динамичностью и зрелищностью (!). Мелкие сценки по рассказам "Рыжий", "Сон", "Басня", "Жил-был человек, звали его Кузнецов", "Что теперь продают", "Письма" и т.д. резво сменяли друг друга. Несмотря на то, что юмор у Хармса слишком своеобразный (кстати, команда КВН "Пятигорска" в облегченном варианте использует идеи Даниила Ивановича: тавтологию, неожиданные развязки, показную обыденность и банальность) и даже утомительный для долгого погружения, оторвать взгляд от сцены не было сил. Может, причина бодрого духа не только в отменной игре, хорошем литературном материале, но и свежей физической форме Карцева? Он играет в теннис и в состоянии проплыть 1,5 часа без остановки! Из телепрограмм предпочитает спортивные, особенно футбол. Это и понятно, любовь к этому виду спорта у Романа Андреевича наследственная, от отца, профессионального футболиста и судьи. Р.К.: - Лобановского когда-то балериной называли, он же был кривоногий. Его нельзя было побить. Его били, а он подпрыгивал. Хотя он был изящным игроком. Блохин - блестящий футболист. Он остался в тренерах? Правильно. Какой там парламент?! Пропадет, сгинет он там. Он же творческий человек. Дайте ему мяч, дайте ему команду. Каждый должен заниматься своим делом. Вот Розенбаум ушел в Думу и сидит там, как не знаю кто. На черта ему нужна эта Дума?! Иди пой! Миша Евдокимов - что с ним творят?!! Импичмент... Зачем ты полез туда? Ладно, ну ее к черту, эту политику, что вас еще интересует? - Геннадий Хазанов однажды сказал, что "Театр - это террариум единомышленников". Вы с этим согласны? Р.К.: - Театр единомышленников знаете, где был? У Райкина. Думал один за всех и играл один за всех. И правильно! Я считаю, что в любом театре, в любой футбольной команде должны быть один-два забивающих. Есть Шевченко - он забивает. Вся команда играет прекрасно, но забивают двое, и все должны играть на них. Так же и в театре. Должны быть одна или две звезды, а остальные должны подыгрывать. Солдатский желудок Памятуя о том, что "сын председателя колхоза становится председателем колхоза", Карцев отправил своих детей, Лену и Пашу, в медуниверситет. Дочь, кстати, работает по специальности - фармацевтом. Сын свои знания по пищеварительному тракту применяет в рекламном бизнесе. В ролике о "Nuts" он сыграл роль Желудка. Начиналась карьера будущего любимца сластен в "Ералаше", а роль сержанта Рылеева в "Солдатах" упрочила позиции в сердцах зрителей. - Павел, татуировки на вашем теле что-то означают или это просто декор? Павел Кассинский: - И то, и другое. Вот эту я сделал, когда более или менее профессионально начал играть в бильярд. Это восьмой шар - символ удачи и бесконечности. Мама с ума сходит. А мне тату нравятся. Просто разные поколе-ния. Р. К.: - Это отсутствие культуры, а не поколения (ворчит отец). - Павел, вы практически всю жизнь прожили в Москве, но корни уходят в Одессу. Какой город ближе вам? Р.К.: - Он не одессит. Он в два года уехал оттуда. Суть у него не одесская. П.К.: - ВсЕ равно я к этому городу хорошо отношусь, люблю его. И считаю себя (подчеркнуто) одесситом! Роман Андреевич живо говорит с одесским акцентом. Каждое предложение пропитано шквалом эмоций, переживаний. У Павла размеренный, несколько монотонный московский говор. Отец и сын взаимно дополняют и взаимно исключают друг друга. Один - поседевший и мелкий, другой - побритый наголо, крупного телосложения. - Говорят, ваша супруга летом закрывает соленья в невиданных количествах? Р.К.: - Да, она консервирует арбузы, перцы, огурцы, помидоры, синенькие. Получить от нее банку арбузов - это подарок. Под выпивку ничего лучше нет. Она хорошо готовит. В первый раз в жизни не готовила на наш 35-летний юбилей. Его мы отмечали в ресторане. Завершить повествование об актере, писателе, отце, муже и просто интересном человеке хочется фразой, которую Карцев повторял после каждого отыгранного рассказика: "ВсЕ!" Как берут автограф у Карцева Недавно ко мне подошел один человек кавказской национальности и говорит: "Можешь мне подписать? (копирует кавказский акцент)". - "Ну давай, - говорю, - ручка есть?" Принес ручку. "А бумага?" Принес бумагу. Я подписываю, а он говорит: "Только напиши, кто ты".
|