| 1 Жизнь
великого оратора
1.1 Становление личности Демосфен родился в древнегреческом городе Афины в 384 г. до н.э. и происходил из почтенного и всеми уважаемого афинского рода. Отец Демосфена (которого также звали Демосфеном) принадлежал к респектабельной буржуазии. Он владел двумя мастерскими, в которых полсотни рабов занимались производством оружия и мебели. Демосфену было всего семь лет, когда его отец умер. Отец оставил в наследство будущему оратору и его пятилетней сестре крупное состояние, но опекуны наследников оказались людьми недобросовестными и жадными. Они не заботились об образовании и воспитании детей, не платили жалованья учителям. Демосфен рос слабым, физически неразвитым, он картавил и заикался. Как-то раз, ещё будучи мальчиком, Демосфен упросил своего воспитателя взять его на заседание суда, чтобы послушать знаменитого оратора. Демосфен был восхищен речью и тем, как толпа рукоплескала прославленному оратору, покоренная силой его выступления. Это посещение суда стало для Демосфена импульсом для самостоятельных занятий в ораторском мастерстве. В Афинах было много людей, которые учили красноречию: тому, как побеждать в спорах, как сделать слабый довод более сильным. Четыре года молодой человек прилежно учился у Исея, одного из самых выдающихся учителей красноречия в Афинах. Простота слога, сжатость и значительность содержания, строгая логика доказательства, риторические вопросы - все это было заимствовано Демосфеном у Исея. За это время он хорошо познакомился с произведениями выдающихся писателей, особенно историка Фукидида и философа Платона. «Историю» Фукидида будущий оратор знал почти наизусть, так как переписал ее собственноручно 8 (восемь) раз. Но, прежде чем выступать перед народом, Демосфену пришлось, по примеру своего учителя и по обычаям того времени, писать судебные речи для других. Он успешно справлялся с этим, но мечтал сам выступать перед народом. 1.2 Работа над недостатками речи Однако первое выступление закончилось для Демосфена полным крахом. Толпа его освистала: шум, смех и выкрики толпы не дали ему закончить речи. Провал Демосфена был прозаически понятен: говорил он очень тихо, речь была невнятной, он заикался и картавил. Невербальные послания публике были тоже не из числа успешных: он время от времени подергивал плечом и совершенно не умел держаться перед публикой. Второе выступление перед народным собранием также оказалась провальным. С поникшей головой и совершенно огорченный, возвращался Демосфен домой. Легенда утверждает, что новый мощный импульс для продолжения работы над собой Демосфену предоставил его друг известный афинский актер. Демосфен пожаловался другу на свои неудачи и досадовал, что народ не ценит и не понимает глубокого содержания его выступлений. В ответ на сетования Демосфена актер попросил его прочесть какой-нибудь отрывок из Софокла. Демосфен прочел. Когда он окончил, актер повторил то же самое, но с такой выразительностью, что Демосфену показалось, будто он слышит совсем другие строки. Демосфен понял, что выразительность придает речи необычайную красоту и желание внимать оратору с удвоенной силой. Демосфен решил, во что бы то ни стало исправить недостатки своей речи. Он уединился и, чтобы не было соблазна нарушить одиночество, обрил себе полголовы. Он решил тренировался каждый день по нескольку часов, пока не отрастет новая шевелюра. Он делал упражнения, чтобы исправить неясность произношения: набирал в рот камешков и добивался, чтобы, несмотря на камешки, его речь была чистой и ясной. Для развития силы голоса и дыхания Демосфен громко произносил стихи, когда поднимался на гору. Он совершал специальные прогулки на берег моря и старался говорить так громко, чтобы заглушить своим голосом шум прибоя. Чтобы справиться с картавостью, Демосфен купил себе щенка: он слушал, как рычит щенок, и пытался повторять за ним «рыкающие» звуки. А избавиться от подергивания плечом Демосфен решил совершенно экзотическим способом при помощи острого меча. Он подвешивал меч к потолку, становился так, чтобы острие слегка касалось непослушного плеча, и репетировал. Острие меча больно кололо его каждый раз, когда строптивое плечо передергивалось. Это заставляло Демосфена все время контролировать свое тело. Он советовался со своим другом-актером, чтобы научиться жестам и мастерству легко владеть пространством, чтобы свободно держаться перед публикой. 1.3 Политическая и творческая деятельность Демосфена Ко времени достижения Демосфеном совершеннолетия от довольно крупного наследства остались одни крохи. Опекуны отдали ему лишь дом с рабами, а большую часть денег и имущества присвоили себе. Молодой человек пытался уговорить опекунов добровольно вернуть наследство, но безрезультатно. Тогда он решил судом добиваться возврата похищенных денег. Чтобы успешно вести дело в суде, нужно было хорошо знать афинские законы, а самое главное - уметь хорошо и убедительно говорить. Так уж случилось, что первый самостоятельный шаг в жизни Демосфена начался с судебного процесса, в котором он выступал с речами против опекунов-расхитителей. Суд затянулся на целых пять лет. Опекуны пытались избежать ответственности, уничтожив завещание отца Демосфена и другие важные документы, но все-таки были осуждены. Хотя молодому человеку не удалось целиком вернуть своего наследства, многолетняя борьба с опекунами закалила характер будущего оратора, развила в нем упорство и настойчивость. Политическая деятельность Демосфена началась с усилением Филиппа Македонского. Предвидя гибель афинской свободы, Демосфен выступил со своими знаменитыми филиппиками и олинфскими речами. В 352г. он первый раз энергично указал афинянам на тайные замыслы Филиппа и побуждал сограждан пожертвовать всем для создания сильного флота и войска. Зорко следил он за всеми военными действиями Филиппа в Греции, горячо убеждая народ помогать противникам Филиппа, чтобы не дать ему усилиться. Демосфен не падал духом от неудач: когда Филипп силой и хитростью завоевал Фокиду и прислал послов в Афины, Демосфен произнес речь "О мире" и советовал уступить перевесу силы в ожидании удобной минуты для новой борьбы. Позже Демосфен благодаря страстному красноречию и глубокому убеждению разоблачил коварство Филиппа во второй своей филиппике и вложил в уста народа достойный ответ. Когда Филипп завоевал Эвбею, все более угрожая свободе Афин, энергия, благородство и талант Демосфена снова победили. Он поднял всю Грецию против Филиппа. Войско, собранное по настоянию Демосфена, изгнало из Эвбеи тиранов, посаженных Филиппом. Вскоре Филипп принужден был также снять осаду Коринфа. Демосфен был увенчан золотым венцом. Вторая священная война позволила Филиппу проникнуть в самое сердце Греции; он захватил Элатею. Народ в Афинах пришел в отчаяние, узнав об этом. Один Демосфен не падал духом и по его настоянию, при его личном содействии между Афинами и Фивами состоялся договор, повлекший за собой две победы. В Афинах торжествовали, на голову Демосфена возложили венок, но радость эта была короткой. Битва при Херонее в 338г. положила конец свободе и независимости Греции. Филипп после победы старался приобрести расположение афинян, отпустив пленных без выкупа, выдав тела убитых и пр.; но Демосфен не переставал предостерегать доверчивых афинян. Смерть Филиппа возбудила новые надежды. Демосфен убеждал не отдавать гегемонию в руки наследника Филиппа Александра, надеясь поднять снова всю Грецию и другие народы, покоренные царем. Александр не дал опомниться противникам и быстро подавил волнение. Его победы не сломили духа Демосфена. Он воспользовался восстанием Фив, чтобы снова уговорить Афины свергнуть иго Александра. Александр усмирил восстание, жестоко наказал Фивы, потребовал от афинян выдачи Демосфена, но, уступая просьбам афинского народа, оставил ему благородного патриота. С этой поры, судьба преследовала Демосфена. Он был запутан врагами в большой процесс, приговорен к уплате крупной суммы, и, не имея ее, бежал в Этну и Трезены. Когда умер Александр, казалось, счастье снова повернулось в сторону Демосфена. С торжеством встретили его афиняне и стали слушать его, вооружаясь к борьбе. Но скоро македонские войска захватили Афины. Демосфену вместе с другими вождями пришлось бежать. Он укрылся в храме Посейдона на острове Калаврия. Настигшие его там македонские солдаты хотели вывести Демосфена силой, тогда он попросил времени написать письмо друзьям, взял папирус, задумчиво поднес к губам тростниковое перо и прикусил. Через несколько секунд он упал мертвым — в тростнике был спрятан быстродействующий яд. 2. Приемы ораторской речи Демосфена 2.1. Прямое обращение Афинский трибун умело пользовался прямым обращением к гражданам, обычно начиная свои речи словами: «Граждане афиняне!» Так, например, имея в виду угрозы со стороны вероломного македонского царя и учитывая возникшую в этой связи нелегкую ситуацию, а также обобщая некоторые свои соображения о реальной возможности отпора врагу, Демосфен в одной из «филиппик» говорил: «Итак, прежде всего не следует, граждане афиняне, падать духом, глядя на теперешнее положение, как бы плохо оно ни представлялось». И через некоторое время, снова произнося: «граждане афиняне», оратор напоминал о патриотических обязанностях каждого из них перед возникшей внешней опасностью. Частое обращение античного автора к «гражданам афинянам», мгновенная реакция темпераментной, если не сказать экзальтированной, массы людей являлись испытанными приемами психологического красноречия и держали слушателей в напряжении, в состоянии сотворчества, а порою единомыслия, активизировали мышление собравшихся. Подразумевая нерешительность во влиятельных кругах общества, Демосфен в тоне, взывающем к патриотическим чувствам, полуспрашивал - полувосклицал: «Так когда же, наконец, граждане афиняне, вы будете делать что нужно?» Он не оставлял без ответов никаких реплик в свой адрес, не терялся, когда политические страсти разгорались и атмосфера накалялась. Быстро и эффектно он парировал крики и пререкания. «Прошу не поднимать шума, - обращался он к собравшимся, - слушайте, как подобает людям». В таком обращении, пожалуй, не столько просьба, сколько приказание. Оно исходило от его глубочайшей уверенности в собственной правоте и, конечно, сознания своего личного влияния на общественное мнение. 2.2. Риторические вопросы и форма диалога Для усиления общественного внимания к произносимой речи и вовлечения слушателей в творческую, размышляющую и переживающую атмосферу Демосфен охотно использовал прием риторического вопроса. Например: «К чему это я говорю? - для того, чтобы...» Или: «Что же именно? - это то...» В некоторых случаях оратор как бы забрасывал своих слушателей вопросами, оставляя их безответными, на размышление аудитории. Пользуясь вопросно-ответным приемом, то есть фактически диалогической формой, Демосфен драматизировал собственную речь, как бы воссоздавал живую картину характеризуемых им событий, и тем самым воздействовал на собрание в образной форме. Диалогический прием оратор временами дополнял рассказами, иногда ссылаясь на игру популярных актеров. А в патетических местах речи оратор декламировал стихи известных поэтов античного мира. Излюбленным ораторским приемом Демосфена было восклицание, например восклицание: «Хорошо! Отлично!». Но он восклицал и при отрицании: «Нет, никогда!» - в категоричной форме, или: «нет, нет, о все боги!», или же: «Но это не так, да, не так!» - двойное отрицание. Демосфен пользовался также другими формами того же отрицательного восклицания: «Да нет же!» или: «Ничуть не бывало!» Оратор применял также восклицание-вопрос. Например: «Кто бы мог подумать, что это случится?» или: «И после этого вы еще спрашиваете, почему дела государства все решительно пошли прахом?» И так далее. Не нужно обладать большим воображением, чтобы представить, как такие варьируемые восклицания, да еще произносимые в различных интонациях - в соответствии с конкретной ситуацией или настроением собравшихся, - должны были в одних случаях эмоционально активизировать ораторскую речь, в других - интриговать слушателя или помочь ему яснее осознать характеризуемое явление. 2.3. Клятвы и призывы к богам. Большое впечатление на слушателей производили клятвы Демосфена или его призывы к богу (богам). Так, например, как бы прерывая плавное течение собственной речи, оратор произносил: «Нет, клянусь Зевсом!» или «Клянусь богами, я выскажу вам откровенно всю правду и ничего не утаю!» В речи «О делах в Херсонесе» Демосфен обращался к собравшимся с такими словами: «Уж разрешите мне, ради богов, когда дело идет о наилучших мерах для государства...» Он клялся Зевсом и всеми богами Олимпа, он молил всех богов и богинь: «Да помогут все боги!» - поддержать его в достижении правды, истины и нужных Афинам свершений. Временами оратор как бы призывал к коллективной клятве: «Клянемся Зевсом!» В редких случаях Демосфен не обращался к авторитету богов. Взывание к ним было приемом, как можно судить по текстам его речей, психологического воздействия на собравшихся, почитавших своих богов. Он, очевидно, был рассчитан и на внешний эффект, которому античная риторика придавала немаловажное значение. 2.4. Противопоставление и умолчание. Демосфен очень изящно использует противопоставление — например, когда сравнивается «век нынешний и век минувший». Применявшийся оратором прием олицетворения кажется необычным для современного читателя: он заключается в том, что неодушевленные предметы или абстрактные понятия выступают как лица, защищающие или опровергающие доводы оратора. Соединение синонимов в пары: «смотрите и наблюдайте», «знайте и понимайте»— способствовало ритмичности и приподнятости слога. Эффектным приемом, встречающимся у Демосфена, является «фигура умолчания»: оратор сознательно умалчивает о том, что он непременно должен был бы сказать по ходу изложения, и слушатели неизбежно дополняют его сами. Благодаря такому приему нужный оратору вывод сделают сами слушатели, и он тем самым значительно выиграет в убедительности. 3. Роль Демосфена в теории риторики. Демосфен развил ряд принципиально важных мыслей о сущности красноречия и личности оратора. В некоторых публичных выступлениях он как бы отступал от прямой их темы, говоря о риторике, как об ответственном деле, достойном исключительного общественного внимания и серьезного отношения. Так, например, в речи «О мире» Демосфен говорил о своей «политической и ораторской деятельности» как об определенном единстве. Он не представлял красноречия вне политики и общественных интересов, свое же ораторское искусство рассматривал как острейшее оружие политической, по существу патриотической деятельности. До наших дней дошли его выступления: 61 текст речей, 56 «выступлений» к речам и несколько писем. Некоторые его речи, например «О преступном посольстве» и «За Ксенофонта о венке», имеют по сто с лишним страниц. Это значит, что не 2-3 часа, а больше длились эти речи, привлекая внушительную массу людей. Речи Демосфена насыщены разнообразным фактическим материалом, содержат немало личных наблюдений и подмеченных в гуще жизни характерных деталей. В редких случаях оратор обходился без лаконичной и временами образной характеристики людей, их поступков и намерений. Демосфен постоянно говорил о принципах и правилах своего красноречия. В речи «О делах Херсонеса» он утверждал, что оратор не может руководствоваться враждой к кому-либо или желанием мстить кому бы то ни было, что всякий оратор должен высказывать то, что считает наилучшим. Он осуждал демагогические речи, а также выступления, обнаруживавшие угодничество, отмечал, что не должно быть разрыва между речью оратора и его практической деятельностью. «Не только наши речи, - подчеркивал он, - но и наши свершения должны быть достойны предков». «Лживые речи, - говорил Демосфен в своем выступлении «О распространении средств», - весьма вредны для государства». Всякая ораторская речь, утверждал он, должна соответствовать гражданскому достоинству говорящего. «Не слова и не звук голоса составляют славу оратора, а направление его политики», подразумевая под «политикой» те цели, к которым стремился оратор своей деятельностью. В литературном наследии Демосфена именно политические речи определяют его место в истории греческого ораторского искусства. Список литературы:
|