Источник: Реферат по курсу «Философия науки, техники и образования» / Донецк, ДонНТУ. — 2011.
Данный реферат написан с целью ознакомления с технофилософскими концепциями первых представителей философии техники и рассмотрения вопроса о роли техники в формировании человека и развитии общества.
Актуальность темы заключается в том, что техника фактически возникла вместе с появлением человеческого общества и является важным фактором его становления и развития.
В становление философии техники огромный вклад внесли: Эрнест Капп, Альфред Эспинас и Фред Бон. Также к первым философам относят Фридриха Дессауэра, Мартина Хайдеггера с их спекулятивно-умозрительными технофилософскими концепциями и Карла Ясперса, который представляет гуманитарно-антропологическое направление в философии техники.
Задачи:
Рассмотрение технофилософской концепции немецкого философа Э.Каппа, у которого основными положениями философии техники были: антропологический критерий и принцип органопроекции.
Ознакомление с «философией действия» или общей технологией и праксеологией А.Эспинаса.
Рассмотрение эвдемонистической технофилософской концепции Ф.Бона: техника как средство достижения человеческого счастья.
Ознакомление с теологической философией техники Ф.Дессауэра: техника как «встреча с Богом».
Ознакомление с технофилософскими представлениями М.Хайдеггера: сущность техники как «способ раскрытия потаенности».
Ознакомление с технофилософскими представлениями К.Ясперса: техника как господство человека над природой, осуществляемое посредством самой природы.
Рождение философии техники обычно связывают с именем Эрнста Каппа (1808-1896). Э.Капп был левым гегельянцем. Его основное научное исследование «Общая и сравнительная география» (1845) представляло собой попытку перевести динамичный идеализм Гегеля на прочный материалистический язык. «Общая и сравнительная география» Э.Каппа предвосхитила то, что мы сегодня могли бы назвать «экологической философией». С одной стороны, в этом труде обнаруживается цель автора проследить (как это было и в трудах Риттера) формирующее влияние географической среды (в частности рек и морей) на социальные и культурные структуры. С другой стороны, это применение гегелевской диалектики призывает к «колонизации» географической среды и ее преобразованию, как внутреннему, так и внешнему.
Спустя время после гражданской войны Э.Капп принимает решение вернуться к научной деятельности. Возобновив ее, он пересматривает свою философию географии и, используя опыт накопленный в Америке, формулирует свою философию техники, в которой орудия и оружие рассматриваются им как различные виды продолжения («проекции») человеческих органов. Хотя саму эту идею нельзя считать принадлежащей лишь Э.Каппу (подобное говорили многие — от Аристотеля до Ралфа Уолдо Эмерсона), но именно Э.Капп дал ее систематическую и детальную разработку в своей работе «Основания философии техники» (1877).
Общим философским основанием работы «Основания философии техники» является антропологический материализм Л.Фейрбаха. В своей философской концепции техники Э.Капп исходит из так называемого антропологического критерия, который провозглашает человека фактическим центром мироздания и объявляет его исходным пунктом и конечной целью, то есть истинным предназначением всех свершений. Смысл данного критерия, по мнению Э.Каппа, передают знаменитые слова Протагора: «Человек – мера всех вещей». При этом человека, который с антропологической точки зрения находится в центре мира, следует понимать как неразрывное единство тела и сознания.
Э.Капп различает внутренний и внешний мир человека. Только «в телесном организме находится ключ к особенностям человеческой деятельности во всех ее сферах». Бесспорно и то, что «все тело принадлежит к внутреннему миру». Дело в том, что мозг, который «считается единственным вместилищем мысли, интеллектуальным средоточием человека… никогда не может мыслить…, взятый в отдельности, – ему бессознательно помогает мыслить весь организм». К внешнему миру он относит наряду с натурой (первозданной природой) и культуру, то есть искусственную, созданную самим человеком, среду. «То, что вне человека, – заключает он, – состоит поэтому из созданий природы и человека». Следовательно, человек тем и отличается от всех остальных животных, что является творческим (самотворческим) существом, так как, создавая условия своего существования, человек, тем самым, творит самого себя [1, c. 31].
Так как внутренний мир человека сводится Э.Каппом к человеческому телу, то следует, что человеческая составляющая внешнего мира представляет собой не что иное, как продолжение человеческого тела и механическое подражание его различным органам. Именно так Э.Капп приходит к формированию своего принципа органопроекции.
Согласно Э.Каппу «возникающее между орудиями и органами человека внутреннее отношение … заключается в том, что в орудии человек систематически воспроизводит себя самого. И, раз контролирующим фактором является человеческий орган, полезность и силу которого необходимо увеличить, то собственная форма орудия должна исходить из формы этого органа. Из сказанного следует, что множество духовных творений тесно связано с функционированием руки, кисти, зубов человека. Изогнутый палец становится прообразом крючка, горсть руки — чашей; в мече, копье, весле, совке, граблях, плуге и лопате нетрудно разглядеть различные позиции и положения руки, кисти, пальцев, приспособление которых к рыбной ловле и охоте, садоводству и использованию полевых орудий достаточно очевидно» [3].
Органопроекция как основной принцип технической и всей культурной деятельности человека характеризуется признаками:
- она «по своей природе является процессом непрерывного, по большей части бессознательного самообнаружения, отдельные акты которого не подлежат одновременно протекающему процессу осознания»;
- она носит необходимый характер, так как «связь между механической функцией и данным органическим образованием строго предопределена. Так узнают себя друг в друге ручное орудие и рука, труба и горло, лупа и глаз. Будучи открыта, эта связь технически используется самым разнообразным образом в сознательном перенесении за пределы первоначальных отношений»;
- она реализуется как процесс активного взаимодействия между естественными орудиями (человеческими органами и всем человеческим телом в целом) и орудиями искусственными, в ходе которого они взаимно совершенствуют друг друга.
Органопроекция проявляет себя в том, что человек превращает свое тело и его различные части в масштабы и эталоны для природы, в соответствии с которыми производится измерение различных ее явлений: «стопа, палец…, кисть, рука… – как мера длины; пригоршня…, голова, толщина руки, ноги… – как мера вместимости и объема; мгновение (мигание) – как мера времени: все это было и остается повсюду у молодых и стариков, у дикаря и культурного человека неизменно употребляющимися естественными мерами…» [1, c. 34].
Э.Капп проводит четкое различие между орудием и мерой. «Орудие… – есть компактное воспроизведение естественного органа. Мера, напротив, в своей непосредственной данности, есть лишь одно из измерений тела и его членов».
Однако принцип органопроекции легко объясняет только возникновение первых простейших орудий. При его применении к сложным орудиям и машинам, действительно, возникают проблемы. Хотя Э.Капп и предупреждает, что органическая проекция может и не позволять распространять формальное сходство, а так как ее ценность в преимущественном выражении основных связей и отношений организма, то этим проблемы не снимаются. Например, паровая машина. Форма ее как целого не имеет ничего общего с человеком, схожи лишь отдельные органы. Но когда паровая машина начинает функционировать, например, в локомотиве, то сразу обнаруживается сходство ее общего целесообразного механического действия с органическим единством жизни: питание, изнашивание частей, выделение отбросов и продуктов сгорания, остановка всех функций и смерть, если разрушена важная часть машины (то есть сходство с жизненными процессами животного). Э.Капп подчеркивает, что это уже не бессознательное воспроизведение органических форм, а проекция вообще живого и действующего как организм существа [2, с. 37].
Таким образом, размышления Э.Каппа о технике – одна из первых попыток превратить технику в объект философского анализа. Он первый соединил вместе два несовместимых ранее понятия «философия» и «техника».
Французский социолог Альфред Эспинас (1844-1922), в отличие от Э.Каппа, посвятил свою книгу «Происхождение технологии» (1890) проблемам технологии и ее истории. В ней он предпринимает «попытку создать историю общей технологии и праксеологии», то есть задается целью написать историю «философии действия», так как полагал, что «философия знания имела своих историков», между тем как «история философии действия» еще не написана.
А.Эспинас подчеркивает, что ни одно изобретение не может родиться в пустоте; человек может усовершенствовать свой способ действия, только видоизменяя средства, которыми он уже предварительно обладал. Каждое из таких искусств предполагает специальную технологию, а совокупность этих частных наук естественно образует общую, систематическую технологию, именуемой праксеологией, которая представляет собой науку о самых общих формах и самых высших принципах действия всех живых существ. Общая технология – это наука о совокупности практических правил искусства и техники, развивающихся в зрелых человеческих обществах на определенных ступенях развития цивилизации.
По мнению А.Эспинаса, технология охватывает три рода проблем, в зависимости от трех точек зрения, с которых можно рассматривать технику:
- можно производить аналитическое описание ремесел в том виде, в каком они существуют в данный момент и в данном обществе, определяя их разнообразные виды, и затем сводить их с помощью систематической классификации к немногим типам. Это соответствует статической точке зрения на технику, в результате чего сформировалась морфология технологии;
- можно исследовать, при каких условиях и в силу каких законов устанавливается каждая группа правил, каким причинам они обязаны своей практической деятельностью. Это динамическая точка зрения на технику, результатом которой является физиология технологии;
- комбинация динамической и статической точек зрения дает возможность изучать зарождение, апогей и упадок каждого из этих органов в данном обществе или даже эволюцию всей техники человечества, начиная от самых простых форм и кончая самыми сложными, в чередовании традиций и изобретений, которое составляет ритм этой эволюции [2, c. 39].
В вопросе о сущности техники он, подобно Э.Каппу, твердо стоял на позициях органопроекции. «Орудие, - говорил он, - составляет одно целое с работником; оно есть продолжение органа, его проекция во-вне». Он был убежден в том, что органическая проекция имеет место и действует не только в создании простых орудий, но и в работе сложных механизмов. А.Эспинас полностью согласен с Э.Каппом и в том, что органопроекция первоначально носила бессознательный характер.
Но в отличие от Э.Каппа, он считал, что техника на определенном и довольно раннем историческом этапе своего развития имела религиозное происхождение. Техника, как и искусство в целом, понималась в то время (Древняя Греция до VII века до н.э.) как «дар божества», как нечто, имеющее небесное происхождение, поэтому «первые машины, по-видимому, приносились в дар богам и посвящались культу, прежде чем стали употребляться для полезных целей». Отказ древних греков от принятого на Ближнем Востоке обычая ведения письма справа налево и их выбор обратного направления для ведения своего письма были также продиктованы религиозными соображениями, поскольку именно правая сторона освящалась древнегреческой религиозной традицией как наиболее благоприятной. В истории искусства врачевания светской медицине предшествовала религиозная медицина. На болезнь сначала смотрели как на кару богов и поэтому полагали, что ее «можно излечить… исключительно – только средствами, открытыми богами…». Только начиная с Гиппократа, медицина перестает быть частью религиозной практики и становится предприятием рациональным и светским [1, c. 37].
Таким образом, А.Эспинас приходит к выводу, что вся техника так называемой гомеровской эпохи «была религиозной, традиционной и местной». Поэтому именно мифы оказались «ее верным, хотя и символическим выражением». Мифический символизм коренится в бессознательной объективации человека, определенной стороной которой выступает органопроекция. С точки зрения А.Эспинаса, следует различать три «стадии проекции и объективации»: органическую, психологическую и социологическую.
Каждый человек, по мнению А.Эспинаса, принадлежит к определенной социальной группе, которая характеризуется своими искусствами не в меньшей степени, чем каждый биологический вид – своими инстинктами. Но искусство не передается «по наследству вместе с организмом», а прививается каждому отдельному индивиду «примером и воспитанием».
По мнению А.Эспинаса, технология в области действия занимает место логики в области знания, так как последняя классифицирует различные науки, устанавливает их законы и воспроизводит их развитие и историю, а сами науки суть такие же социальные явления, как и искусства. Поскольку предмет исследования – история технологии, то это одновременно означает и историю философии действия, то есть наблюдение за тем, как философия действия следует за развитием индустрии и техники. В отличие от нее история самой техники должна показать, как возникшие из техники доктрины влияли обратно на искусства и породили более совершенные формы практики.
Таким образом, А.Эспинас, решая проблему создания философии действия, утверждает, что философия действия вместе с философией знания образует некую целостность, внутри которой они активно взаимодействуют между собой.
Третий философ – основоположник философии техники – последователь Канта Фред Бон.
Фред Бон в 1898 году издал свое концептуально-аналитическое исследование «О долге и добре», где целая глава была посвящена философии техники. В предисловии он выдвигает в качестве главной задачи философии анализ и точную формулировку понятий, которые употребляются в обыденном языке. Ф.Бон различает два понятия долга или долженствования: одно – этническое, а другое – техническое.
В этическом плане долг – нравственный долг, составляет, по его мнению, основное понятие «философии нормики», которая является предметом исследования первой главы его сочинения. К познанию этического понятия долга ведет вопрос: «Что я должен делать?». Задающий вопрос интересуется общим направлением своей деятельности и поведения. Ответом на вопрос будет некоторое приказание, завет, а смысл такого завета раскрывается следующими предложениями: «Ты должен делать то, что тебе приказывают», или: «Ты должен делать то, что служит к удовлетворению интереса того, кто приказывает».
Техническое понимание долга ориентировано на то, что должен делать человек, чтобы решить стоящие перед ним практические и/или теоретические задачи. Речь идет уже не об общей нормировке поступка, а об указании средства или пути к достижению цели. Ответом в этом случае будет уже не приказ, а совет, который может быть (не) выполнен по желанию задающего вопрос. Именно утилитарно-прагматическое понимание долга оказывается существенным в философии техники, разработке которой Ф.Бон посвящает вторую главу своего сочинения [2, c. 41].
Разработку своей концепции философии техники Ф.Бон начинает с проведения границы между техникой и наукой. Он не сомневается в исключительной важности науки для существования и развития техники. Однако рассмотрение науки в качестве источника существования техники и ее развития не дает основания для их отождествления. Техника и наука – это различные, хотя и взаимодействующие между собой формы человеческой деятельности. Невозможно на основе высказываний какой-либо одной науки построить техническое высказывание. Для этого необходимо собрать отдельные высказывания многих наук и связать их друг с другом.
Наука имеет дело с причинами и следствиями. Ее задача – раскрыть причинно-следственную связь между явлениями. Поэтому ее основная функция заключается в предсказании, а основной ее закон – это закон достаточного основания: «если есть «б», то непременно должно существовать «а» в качестве его основания». Техника же имеет дело с целесообразностью и поэтому ее основной закон – это закон целесообразного действия: «чтобы получить «б», необходимо вызвать «а», или «что должен предпринимать человек, чтобы достичь поставленной перед ним цели». Ф.Бон подчеркивает сложность технических задач, сущность которых заключается в выборе средств (телеологическом рассмотрении).
Исходя из этого, техника должна, по мнению Ф.Бона, выполнять тройную функцию: поиск средства для достижения заданной цели, установление связи между средством и целью и поиск цели для заданного средства, достижение которой само оказывается побочным следствием некоторого другого ряда целей, и выбрать соответствующий ей ряд целей. Этот ряд целей представляет собой цепь следующих друг за другом событий. То есть основная функция техники – не познание, а делание [1, c. 40].
Ф.Бон пытается также разграничить понятия «техника» и «практика». Рассматривая данный вопрос, он отвергает полное отождествление и полный разрыв друг от друга указанных понятий. Техника тесно связана с практикой, но она, с его точки зрения, есть не сама практика, а лишь руководство к ней. Практика – фактическая профессия, а техника – совокупность правил или наставлений к правильному видению профессии. Поэтому каждая профессия и любая человеческая деятельность имеет свою особую технику. Ф.бон относит технику (как и науку) к теории, тем самым отделяя ее от практики. В связи с этим он выдвигает и обосновывает свою идею, согласно которой дело подготовки различных профессий (не только технических) следует доверять только техническим школам, тогда как за университетом закрепляется только функция подготовки одних лишь исследователей.
Ф.Бон считает необходимым различать два понятия техники – узкое и широкое. В узком смысле техника имеет своим основанием только неорганические процессы и поэтому он ее называет «неорганической». В отличие от нее техника в широком смысле не сводима в своих основаниях к физико-химическим закономерностям, поскольку она базируется на органических и социальных процессах. Следовательно, техника в целом охватывает собой «неорганическую технику», «технику органическую» (медицину, животноводство, сельское хозяйство) и «технику психическую» (экономику, педагогику, политику) [1, c. 41].
Важнейшей характеристикой любой техники остается выполнение функции по реализации взаимосвязи между средством и целью. В своем учении о существе техники как реализации взаимодействия цели и средства Ф.Бон подчеркивает перманентный характер данного процесса. Граница между целью и средством оказывается условной, относительной, подвижной. Следовательно, то, что является целью в одном отношении, оно же выступает средством в другом, и наоборот. То есть удовлетворенная цель сама становится средством к достижению другой цели. Однако данная последовательность непременно находит свое завершение в достижении человеческого счастья. Человеческое счастье как конечная потребность человека представляет собой точку пересечения всех человеческих целей. Следовательно, вопрос «Что я должен делать?» можно перефразировать «Что я должен делать, чтобы быть счастливым?».
Таким образом, можно сделать вывод, что Ф.Бон считает главным предназначением техники стремление к человеческому счастью. Техника и этика как формы человеческого бытия пересекаются между собой, тесно взаимодействуя друг с другом. По убеждению Ф.Бона, «тот, кто рассматривает счастье как общую и высшую цель стремлений, должен также провести исследование ведущих к этой цели средств, как высших и главнейших во всех технических задачах», т.е. встать на путь технический.
Наиболее выдающейся фигурой в дискуссиях по проблемам философии техники как до второй мировой войны, так и непосредственно после нее был Фридрих Дессауэр (1881-1963). В своем лице он объединил и католического теолога и философа, и ученого и изобретателя, и политического и государственного деятеля.
В юношеские годы он увлекся открытием X-лучей (1895) В.К.Рентгеном (1845-1923), что забросил учебу в школе и предался промышленно-технической деятельности, где и раскрыл в полном объеме свой изобретательский талант. Он основал несколько промышленных предприятий по производству рентгеновских аппаратов и лично занялся усовершенствованием медицинской техники в сфере рентгенотерапии. За успехи, достигнутые им в данной области в качестве техника и изобретателя, университет во Франкфурте-на-Майне присвоил ему докторскую степень по прикладной физике в 1917 году. Позднее по его инициативе был создан Институт биофизики им. Макса Планка, директором которого он стал. Вел достаточно активную политическую и государственную деятельность. По причине открытой оппозиции Гитлеру, он был сначала арестован, а затем выслан из страны. В 1953 он вернулся в Германию и стал вновь директором Института биофизики им. Макса Планка. Умер Ф.Дессауэр в 1963 году от рака, получив болезнь во время проводимых опытов с X-лучами.
В первой половине XX века был опубликован ряд работ Ф.Дессауэра: «Техническая культура» (1908), «Философия техники. Проблема реализации» (1927), «Душа в сфере техники» (1945). В 1956 г. была издана его книга «Споры вокруг техники». В своих работах он трактует технику как «способ бытия человека» в этом посюстороннем мире [1, с. 48].
В своей технофилософской концепции Ф.Дессауэр исходит из кантианских общефилософских установок. Он полагает, что три «Критики» И.Канта (1704-1824) необходимо пополнить четвертой – «Критикой технической деятельности». В «Критике чистого разума» И.Кант доказывает, что научное знание с необходимостью ограничено миром явлений (феноменами). Оно никогда не может вступить в непосредственную связь с «вещами самими по себе» (ноуменами). Однако критическая метафизика (философия) способна предложить некие априорные формы феноменов и тем самым постулировать за явлениями существование «вещей самих по себе». В книге «Критика практического разума», посвященной моральным поступкам, и в «Критике способности суждения», где рассматривается эстетическое чувство, Кант обосновывает тезис о необходимом существовании некой «трансцендентальной» реальности за явлениями как условие осуществления моральной добродетели и реализации смысла красоты. И все же практический (нравственный) и эстетический опыт не способен установить позитивный контакт с трансцендентальной реальностью.
Ф.Дессауэр наоборот утверждает, что делание, особенно в виде технических изобретений, может как раз установить позитивный контакт с «вещами самими по себе». Сущность техники не проявляется ни в промышленном производстве (которое лишь в массовом порядке производит результаты открытий), ни в самих продуктах техники (которые только используются потребителями), а в самом акте технического творчества. Анализ акта технического творчества показывает, что оно реализуется в полной гармонии с естественными законами и человеческими целями, но они, будучи необходимыми, не являются одновременно достаточными условиями изобретения [4].
В структуру технического творчества Ф.Дессауэр включает три элемента: человеческое целеполагание, природный материал и внутренняя обработка в сознании. Человеческое целеполагание играет роль своеобразного пускового механизма процесса технического творчества, но который возможен «только в гармонии с законами природы», то есть при наличии природного материала. По своему существу техника, подобно природе, является развертыванием божественной мудрости, единого плана «Божьего творения». Благодаря «внутренней обработке в сознании» осуществляется контакт с «четвертым царством», то есть с той трансцендентной сферой, в которой находятся, согласно Ф.Дессауэру, —«предданные решения технических проблем». Следовательно, ответственность за установление контакта между феноменальным миром и миром ноуменальным несет не все изобретение в целом, а лишь такой его важнейший компонент, как «внутренняя обработка в сознании» [1, с. 49].
Так Ф.Дессауэр в своей «критике» («четвертой») приходит к необходимости простого постулирования некоего «четвертого царства», существование неких верховных, предусмотренных технических идей не рождаются в человеческом разуме, а лишь улавливаются им. Технические идеи, по его мнению, не что иное, как мысли Бога, проявление светлого разума творца. Предмет техники может существовать материально, но он может обнаружить себя и в мире идей, в области «возможного бытия». «Первоначальным бытием» предмета техники является его «возможное бытие» как идея Бога, а конечной ступенью – познанное бытие.
Признавая обусловленность техники природными предпосылками, Ф.Дессауэр отвергал существование исторических, общественных факторов в оценке «развертывания» техники. Она рассматривалась им как самостоятельный феномен, имеющий неизменную специфику. Говорить о прогрессе техники, по его мнению, можно только относительно единичных объектов техники. Он не считал автоматизацию новым явлением технического прогресса, а полагал, что она планомерно развивается как результат действия вечных законов самой техники. Современная техника не должна восприниматься как средство облегчения условий человеческого бытия – она есть «участие в творении. Техника создается людьми, однако ее могущество превышает все их ожидания.
Техническое решение как нечто предустановленное и предзаданное должно предшествовать всякому изобретению и задача изобретателя как раз и заключается в том, чтобы найти его. То есть изобретение оказывается приближением изобретателя к той «идеальной форме решения», которая в готовом виде пребывает в «четвертом царстве».
Таким образом, Ф.Дессауэр, интересовавшийся проблемой происхождения техники и ее сущности, трактует изобретения как «продолжение первоначального Божьего творения», а технику – как «встречу с Богом», как становление высших возможностей бытия посредством людей.
М.Хайдеггер (1889-1876) конструировал свою технофилософскую концепцию спекулятивно-умозрительным методом. Он испытывал влияние идей Ф.Дессауэра, особенно – положения о технике как о способе человеческого бытия. Техника есть способ самореализации человечества. Метод, названный «спекуляцией», «злоупотреблялся» М. Хайдеггером настолько, что принимал абсурдную форму. «Игра словами», «спекуляция» их значениями становятся у него не просто главным инструментом конструирования своего философского взгляда на технику и ее сущность, но и излюбленным способом философствования вообще.
При разработке системы своих философских взглядов он частично использовал платоновско-сократовскую методику «вопрос – ответ». Работу «Бытие и время» (1927) он даже начал с анализа содержания самого понятия «вопрос». То есть философские проблемы он формулировал в виде определенных вопросов и давал на них свои определенные ответы.
Свой философский взгляд на сущность техники М.Хайдеггер формулирует в своей работе «К вопросу о технике» (1954). Он утверждает, что «техника не то же самое, что сущность техники» и что «сущность вещи, согласно старому учению, считается то, что она есть». Философ трактует технику как «средство для достижения целей» – «инструментальное» определение, «известная человеческая деятельность» – «антропологическое» определение [1, с. 56].
М.Хайдеггер приводит свои размышления по поводу этимологии термина «техника». Согласно его мнению, древнегреческое слово «techne» изначально включало два аспекта: 1) мастерство, высокое искусство, изящные художества; 2) связан со значением слова «знание». Сущность техники состоит «не в операциях и манипуляциях, не в применении средств» и артефактах, а в том раскрытии потаенности, которое «сродни» истине.
Техника – проблема в трех смыслах. Первый смысл – онтологическая сторона или сущность техники. М.Хайдеггер отвергает традиционные ответы, которые сводятся к тому, что техника является нейтральным средством в руках человека. В противоположность инструментальному воззрению на технику как на нейтральное средство, М.Хайдеггер доказывает, что техника лишь часть истины, что, с одной стороны современная техника является откровением, при котором человек использует природу, не нарушая ее естественного состояния, с другой — бросает ей вызов тем, что из природною материала производит тот или иной вид энергии и, не будучи зависимым от природы, накапливает и передает их. Философ утверждает, что точнее было бы рассматривать науку как теоретическую технику, а не в качестве прикладной науки.
Второй смысл: кто или что является причиной технического открытия мира как чистого объекта? Является ли эта ситуация, как утверждает антропологическая концепция техники, результатом одной лишь человеческой деятельности? Является ли современная техника результатом одних лишь личных или коллективных человеческих решений? Хайдеггер отвечает на эти вопросы отрицательно. По его мнению, на «изнанке» современной техники в качестве способности открытия стоит нечто, что полагает мир и бросает ему вызов. Это нечто М.Хайдеггер называет «Ge-stell» или «по-став» (трансцендентальной предпосылкой современной техники). «…По-ставом называется тот способ раскрытия потаенности, который правит существом современной техники, сам не являясь ничем техническим». Господство «по-става» грозит человеку тем, что он «окажется не в состоянии вернуться к более изначальному раскрытию потаенного и услышать голос более ранней истины» [1, с 59].
Третий смысл: природа или бытие «скрываются», и это есть тот глубокий смысл, в каком современная техника становится проблемой, вопросом. Современная техника скрывает не только вещную природу вещей, но и бытие сущего и, в конечном счете, сокрывает и бытие само по себе. Техника, таким образом, не может быть понята через самое себя [5].
Таким образом, можно сказать, что техника – важнейший способ обнаружения глубинных свойств бытия. Сущность современной техники – раскрытие потаенного, происходящего не в про-из-ведении, а в производстве. Производство осуществляет человек, но человек не распоряжается потаенностью. Техника не есть средство в руках человека. Напротив, именно человек «выдан» технике. Для освобождения должна произойти переориентация мышления людей.
Экзистенциалист Карл Ясперс (1883-1969) в своих философских размышлениях о технике находился, подобно М.Хайдеггеру, под определенным влиянием идей Ф.Дессауэра. Но в отличие от них он предложил более конкретную, более «заземленную» технофилософскую концепцию.
В работе «Истоки истории и ее цель» философ рассматривает технику как новый фактор мировой истории. Он призывает к осознанию современной эпохи и делает вывод: какие глубокие изменения, подготовленные в течение двух последних веков, произошли в наше время становится понятным лишь в масштабе истории.
Ясперс выделял в мировой истории отдельный этап – «научно-техническую эру»: она была подготовлена в конце средневековья, получила в XVII столетии свое духовное обоснование, в XVIII – развитие, а в XX веке сделала головокружительный скачок. Философ выделяет и понимает технику как важнейший элемент нашего времени, влияющий на мировое развитие, эволюцию, историю [6].
В книге «Истоки истории и ее цель» осмыслению техники отведен раздел – «Современная техника». Техника рассматривается К.Ясперсом как совокупность тех действий, которые знающий человек совершает с целью господства над природой, чтобы придать своей жизни «такой облик, который позволил бы ему снять с себя снять бремя нужды и обрести нужную форму окружающей среды». Природа меняет облик под воздействием техники, и, наоборот, на человека оказывает воздействие окружающая его среда. Он считает, что современная техника настолько изменила жизнь человека и окружающую действительность, что превратила всю нашу планету «в единую фабрику» [1, c. 82].
К.Ясперс конкретизирует свое понимание техники, определяя ее как средство, так как она возникает тогда, «когда для достижения цели вводятся промежуточные средства…». Все, что задумано для осуществления какой-либо деятельности, должно быть построено по образцу машины, – т.е. должно обладать точностью, логичностью. Самая большое воздействие оказывает самая совершенная и большая машина.
Техника характеризуется как рассудком, так и властью. Согласно мыслителю, техника является частью общей рационализации, начавшейся в XVII веке. Техническое мышление распространяется на все сферы человеческой деятельности. С другой стороны, техника – это умение или «способность делать и обладать». И в качестве такового она есть господство над природой, осуществляемое посредством самой природы. «Это господство основано на знании», а знание – это власть. Но власть приобретает положительный смысл, когда человек ставит перед собой цель «облегчение жизни» и стремится ее удовлетворить.
К.Ясперс приходит к выводу, что «смысл техники состоит в освобождении от власти природы. Ее назначение – освободить человека как животное существо от подчинения природе с ее бедствиями, угрозами и оковами». В соответствии с этим он формулирует «принцип техники» как целенаправленное манипулирование «материалами и силами природы для реализации назначения человека». Человек, в отличие от простого животного, который находит свою среду готовой, обречен создавать свою среду существования.
К.Ясперс делит технику на два вида:
- техника, производящая энергию;
- техника, производящая продукты.
Также он выделяет три фактора, влияющих на развитие научно-технического знания:
- естественные науки, которые создают свой искусственный мир и являются предпосылками к его дальнейшему развитию;
- дух изобретательства, способствующий усовершенствованию уже существующих изобретений;
- организация труда, направленная на повышение рационализации научной и производственной деятельности. [1, с. 83].
С техникой взаимосвязан труд. Он не может осуществляться без применения техники, а техника, в свою очередь, не может быть применена без приложения труда. При изменении техники меняется и труд. Труд согласно философу определяется как затрата физических сил, как планомерная деятельность и как существенное свойство человека. Человеческий труд носит совместный, коллективный характер, а разделение труда становится необходимым принципом существования человеческого общества.
Социальная оценка труда существенно изменилась вместе с ходом исторического развития. Древние греки «презирали физический труд, считая его уделом невежественной массы», а в современном мире труд становится общепризнанной ценностью.
Оценка современной техники выглядит не столь однозначной. К.Ясперс выделяет три оценки современной техники: 1) позитивную. Техника рассматривается как творческая способность человека; 2) негативную. Техника – демоническая сила, порабощающая человека; 3) нейтральную. Техника сама по себе не является ни добром, ни злом. Все зависит от человека, который как раз и передает технике ее смысл. Сам К.Ясперс склоняется к третьей оценке [1, c. 85].
Таким образом, гуманитарно-антропологическое направление в философии техники формировалось под влиянием некоторых представлений философии жизни, философской антропологии и экзистенциализма. Оно исходило из того понимания техники, согласно К.Ясперсу, при котором она трактовалась как способ «освобождения человека» в качестве животного существа от подчинения природы. Техника, по мнению Ясперса, приобрела огромное значение не только для Европы и западной культуры в целом, но и для всего мира. Значимость вопроса – к чему может прийти человек – стала настолько велика, что техника стала сегодня центральной темой.
Аль-Ани Н.М. Философия техники: очерки истории и теории / учебное пособие. – СПб., 2004. – 184 с.
Горохов В.Г., Розин В.М. Введение в философию техники: Учеб. пособие / Науч. ред. Ц.Г. Арзаканян. – М.: ИНФРА-М, 1998. – 224 с.
Митчем. Две традиции в философии техники. [Электронный ресурс] - режим доступа:
http://www.filosofy.vuzlib.net/book_o039_page_6.html
Митчем. Две традиции в философии техники. [Электронный ресурс] - режим доступа:
http://www.filosofy.vuzlib.net/book_o039_page_8.html
Митчем. Две традиции в философии техники. [Электронный ресурс] - режим доступа:
http://www.filosofy.vuzlib.net/book_o039_page_12.html
Некрасов С.И., Некрасова Н.А. Философия науки и техники, 2010 г. [Электронный ресурс] - режим доступа:
http://terme.ru/dictionary/906/word/%DF%D1%CF%C5%D0%D1+%CA%C0%D0%CB