Ни для кого не секрет, что в настоящее время – в век высоких технологий, человек все больше и больше нуждается в технических устройствах. Однако, чем больше новшеств человек вносит в мир технологий, тем сильнее и прочнее становится связь между человеком и машиной. Таким образом класс «человек» и класс «техника» постепенно начинает агрегировать друг друга, образую принципиально новую семантическую единицу – «человек-техника».

В теории систем, обычно, выделяют два класса систем в зависимости от их способности к саморегулированию и самонастройке. К системам способным к саморегулированию относятся – животные, человек, живые организмы, поддерживающие свою жизнедеятельность посредством обмена веществ в соответствии с изменением внешних условий. Техника как все другие общественные явления не обладает саморегуляцией. Конечно, автоматическая техника может функционировать в определенном технологическом процессе без непосредственного вмешательства человека, однако, цели этого функционирования, а тем более развития задаются непосредственно человеком. Это обстоятельство является подтверждением того, что техника функционирует и развивается лишь в соединении с человеком.

В силу высказанных соображений нельзя согласиться с различными утверждениями о независимости развития техники от человека. Подобные утверждения, как это не странно, бытуют в литературе. Примером этому может служить суждения В.А. Кутырева, – «Технические силы образуют онтологическую самостоятельность и собственную рациональность. Производство способно полностью развивать само себя» [1]. Возникает тенденция к саморазвитию целых отраслей производства, утверждает В.А. Кутырев, считая это вполне закономерным, так как, по его мнению «при достижении какого-то определенного уровня сложности мира, возникающего в результате человеческой деятельности, происходит его «отпадение» от своего творца» [1] и он начинает развиваться по своим объективным законам. Надуманность такой трактовки развития техники независимо от человека вполне очевидна и опровергается как практикой технической деятельности, так и наукой. Система «человек–техника» является объектом внимания многих специалистов и наук. Известный российский психолог Б.Ф. Ломов пишет: «Она одна из основных проблем современной науки. Ее решение предполагает совместную работу инженеров, математиков, психологов, физиологов и представителей многих других научных дисциплин. Это связано с тем, что по своему существу эта проблема требует комплексного исследования» [2].

Проблема взаимосвязи человека и техники в истории философии и культуры в известном смысле традиционная. При этом обычно высказывались не только восторженные мысли о технике, ее могуществе и тех перспективах, которые она открывает людям в своем развитии, но и опасения, что техника может поработить человека. С одной стороны она – орудие человеческой деятельности. Поэтому хотя техника как бы восполняет «несовершенство» естественных органов человека, она имеет смысл лишь поскольку включена в человеческую деятельность и служит удовлетворению материальных и духовных потребностей людей. Но с другой стороны с течением времени техника все больше и больше «порабощает» человека, разумеется не в прямом смысле этого слова как нам показывает мировое кино, но в духовном. Современный человек все больше становится зависим от технологий для обеспечения собственного существования и процветания.

В древности в основе технологии лежала так называемая органопроекция, т.е. техника того периода строилась в основном по антропологическому принципу в соответствии с физическими органами человека, что обеспечивало структурное подобие техники этим органам человека: молот был как бы продолжением руки, лопата – ноги и т. д. При этом ручные орудия труда не просто копировались под естественные органы человека, а создавались как их продолжение для усиления воздействия человека на предмет труда. Аналогично и в процессе дальнейшего развития на первых стадиях зарождения машин их пытались строить по аналогии с явлениями природы или ручными орудиями труда. И только с постепенным накоплением производственного опыта и знаний машина освобождается от структурного подобия органам человека. Эта «свобода» техники от человека и наоборот становится, естественно, еще большей с переходом к автоматизированному производству. Структурное подобие между человеком и техникой характерно для ручной техники, менее – для машинной и совсем не свойственна для автоматизированной, когда структурное подобие техники человеку сменяется функциональным, т.е. когда машина структурно не похожая на человека замещает человека в технологическом процессе выполняя его функции.

Рассматривая проблему соотношения функций человека и машины, Н. Винер в свое время отметил такие способности человека, которые определяют его преимущество перед машиной: творчество, способность оперировать с нечетко очерченными понятиями, интуицию и др. Наш мозг, утверждал «отец кибернетики», свободно воспринимает стихи, романы, картины, содержание которых любая ЭВМ должна была бы отбросить как нечто аномальное. Кроме того машины почти не способны к самопрограммированию. Исходя из этих соображений он выдвинул новый для того времени принцип взаимосвязи человека и ЭВМ: «Отдайте же человеку – человеческое, а вычислительной машине – машинное. В этом и должна, по-видимому, заключаться разумная линия поведения при организации совместных действий людей и машин» [3]. Принцип Н. Винера «человеку-человеческое, машине-машинное» акцентировал внимание на противопоставлении человека и машины. При этом автоматику, робототехнику, компьютеры рассматривали в их развитии, а умственные – логические и психологические возможности человека, имеющие не только биологический, но и социальный характер, в своем развитии остановившимися. В действительности, эволюция человека в современных условиях не прекратилась. Эмбриональная смертность у человека достигает 40-50% что говорит действии законов естественного отбора.

В перспективе любые производственные функции человека в идеале могут мыслиться как допускающие замену машиной. Однако это не отменяет наличие функций человека как субъекта производства. Развитие автоматизации не устраняет человека, а напротив, делает более значимым его роль в производстве. Человек остается. Развитие автоматизации изменяет существующие сегодня функции человека.

Но последний не освобождается от необходимости воспринимать и перерабатывать информацию, принимать решения, ориентироваться на события с малой степенью вероятности, идти на риск и на непрограммируемые поступки. «Во всех технических системах, – пишет Ф. Рапп, – в конечном счете человеческий мозг определяет цели» [1, стр. – 36]. Будущие технические системы смогут решать любые проблемы, но они не смогут их ставить. Постановка проблем – это прерогатива человека.

Подобные рассуждения неизбежно приводят к необходимости понимания понятия «интеллект» и «искусственный интеллект». Следует указать на различие между естественным и искусственным интеллектом по происхождению. Интеллектуальные способности человека есть результат биологической и социальной эволюции. Уникальность человека состоит в том, что он характеризуется единством законов природы и законов общества. Природа человека биосоциальна, сущность человека социальна, это совокупность устойчивых общественных отношений определяющих внутреннюю логику развития человека. Человек как живой организм возникает естественно, путем дифференциации единого материального зародыша.

Искусственный интеллект есть результат научно-технического развития. Он возникает путем искусственного соединения заранее подготовленных и изначально различных деталей. Поэтому искусственный интеллект является именно искусственным, т.е. вторичным, производным по отношению к деятельности человека. В данном случае речь идет о различных источниках происхождения определяемых качеством различных форм движения материи.

Мышление – уникальная способность человека, возникшая на основе активно-преобразовательного отношения человека к объективной и субъективной реальности. Оно связано с телесностью человека, его эмоциями, чувствами и несет с собой определенную психологическую окраску. Никакого сознательного отношения к миру, никаких эмоций и чувств у машины нет. Компьютерное мышление представляет собой имитацию интеллектуальной деятельности человека. У компьютера нет ни тела, ни эмоций, ни потребностей. Он лишен социальной ориентации, которая приобретается жизнью в обществе, а именно она делает поведение человека разумным.

Человек способен мотивированно, в зависимости от конкретных условий изменять программу своих действий, притом так, что новая программа строго логично не вытекает из старой. Главное в процессе мышления – умение ставить задачу и самопрограммироваться на ее решение. ЭВМ может решить ту или иную задачу или проблему, но он не может ее поставить.

Характеризуя различия между естественным и искусственным интеллектом, следует указать на то, что мозг человека оперирует понятиями, суждениями имеющими диалектический характер, в то время как машина оперирует вычислениями по законам формальной логики. Интеллект человека связан с абстракциями, лишенными чувства наглядности, что отсутствует у ЭВМ. В работе человеческого мозга большое значение имеют бессознательная деятельность, интуиция, творчество, которые не могут быть формализованы, а поэтому представлены в виде алгоритмов.

Можно отметить еще некоторые отличия естественного интеллекта от искусственного. Мозг – принципиально аналоговое устройство. Психика является органически целым процессом. Здесь нет отделенных друг от друга частей. Компьютер же – дискретно-цифровое устройство, и он может лишь отчасти моделировать более сложную аналоговую деятельность. Техника и мышление основаны на принципиально различных типах взаимосвязей между их компонентами. Мышление человека функционирует на основе сознательного и бессознательного. Психика изначально включена в непрерывное и динамичное взаимодействие человека с миром и является процессом этого непрерывного, постоянно изменяющегося и развивающегося взаимодействия. Она отражает непрерывную изменчивость условий жизни. Что касается компьютера, то он работает с перерывами, его можно включить или выключить.

В силу указанных обстоятельств хотя множество действий, которые традиционно были связаны с человеческим интеллектом, уже переданы ЭВМ и ими выполняются, за человеком остается некое истинно человеческое интеллектуальное поле. По всей видимости «человеческий интеллект можно будет определить как нечто, что нельзя сделать с помощью машин» – пишет Г. Кан [5]. То интеллектуальное, что со временем перейдет машине, перестает быть таковым и становится искусственным. То, что является интеллектуальным, остается вне функций ЭВМ, ведь машина не решает за нас аксеологических и человеческих проблем.

В создании искусственного интеллекта как модели некоторых свойств и действий естественного интеллекта кибернетика достигла больших успехов. Созданы программы-«эксперты», самообучающиеся программы, диагностические экспертные системы, программы для различного рода игр (морской бой, шахматы), проводятся большие работы в области «машинного зрения», т.е. распознавания образов.

Но усложнение интеллектуальных функций ЭВМ имеет свои границы, связанные не только с огромной сложностью и «тонкостью» устройства человеческого мозга как биологического феномена, но и социальной природой естественного интеллекта. Поэтому техника, даже самая совершенная, всегда была и будет лишь средством деятельности человека, который определяет цель функционирования техники.

Вместе с тем, развитие техники идет в направлении все большей замены трудовых функций человека техническими устройствами. Это и является смыслом научно-технического прогресса.

 

Литература:

 

1.     Тавризян Г.М. Техника, культура, человек. М., 1969.

2.     Ясперс К. Смысл и предназначение истории. М., 1991

3.     Ланге Х. Виноваты ли машины? // Мир науки, 1985, № 1

4.     Человек в системе наук. М., 1989.

5.     Стратегия реформирования// Социально-политический журнал, 1994, № 1