ВВЕДЕНИЕ.
Современная цивилизация с ее огромными техническими достижениями,
быст-
рыми темпами роста, высокой разрушительностью и огромными масштабами
послед-
ствий технологических, экологических, социальных катастроф ставит перед
наукой но-
вые задачи гармонизации общественного развития, прогнозирования и
управления.
Оптимистическая надежда математического моделирования семидесятых годов
в по-
строении глобальной модели экономики, сменившаяся в восьмидесятых
осторожным
пониманием невозможности сколько-нибудь полного ее описания,
закончилась в девя-
ностых растерянностью и практическим отсутствием какого-нибудь
значимого про-
гноза.
Вдруг сделавшаяся явной сложность и открытость нашего общества,
возросшие
темпы его изменения показали полную непригодность имеющихся моделей
глобально-
го развития. Оказалось, что более или менее адекватное описание удается
получить
только тогда, когда общество ведет себя как простая замкнутая система.
Предсказание «внезапных» переходов от стабильности к хаосу
и перестройке,
направление, скорость и масштаб структурных изменений – все это
сегодня не только
не решенные, но даже, фактически, и не поставленные задачи
математического моде-
лирования общественно-экономических систем. Налицо необходимость
обрастания
новыми подробностями имеющегося каркаса теории развития, состоящего из
законов
диалектики, дарвиновского отбора и самозарождения «порядка из
хаоса».
Возможное направление дальнейшего развития этой теории (указанное в
Хартии
международной конференции 1992г. в Рио-де-Жанейро) – это идея так
называемого
«устойчивого развития», т.е. развития без катастроф, своего
рода «гармоничный путь к
гармонии», подразумевающий поддержание равновесия между главными
подсистема-
ми земной цивилизации: экономической, экологической,
социально-культурной. К со-
жалению, эта замечательная концепция не является ни законом, ни научной
теорией.
Вызывает сомнения ее универсальность, объективность и повторяемость, да
и меха-
низм ее реализации не совсем ясен. Интуитивное и сугубо индивидуальное
ощущение
гармонии позволяет также по-разному интерпретировать и сам термин
«устойчивое
развитие».
Вот лишь некоторые из известных автору определений устойчивого развития:
состояние стабильности с медленным изменением всего в
«лучшую» сторону; равнове-
сие между некоторыми подсистемами (перечень которых варьируется);
устойчивость в
математическом смысле некоторой выделенной траектории (типа ляпуновской
или ор-
битальной); социализм сталинского или брежневского образца, социализм
«с человече-
ским лицом», капитализм развитого западного общества. Ясно, что
такой смысловой
плюрализм приводит к полной дискредитации этого понятия, а дисгармония
ежеднев-
ного существования – к постепенному забвению самой этой идеи.
Очевидно, сформулированная в Рио-де-Жанейро концепция выражает лишь про-
явление возможного закона на уровне мировой системы в целом. Для поиска
же ее объ-
ективного сущностного содержания и лежащих в ее основе универсальных
закономер-
ностей необходимо, прежде всего, определение исходного понятия
«устойчивое разви-
тие» и создание на этой основе, возможно, нового подхода к
анализу процесса развития
систем.
1. БОЛЬШИЕ СИСТЕМЫ:
УСТОЙЧИВОСТЬ ЧЕРЕЗ НЕУСТОЙЧИВОСТЬ
Согласно известной модели развития взаимодействие системы с внешней сре-
дой, связанное с появлением в ней новых элементов и связей, приводит к
ее отклоне-
нию от равновесия, т.е. к возникновению флуктуаций, которые в свою
очередь могут
привести к разрушению или перестройке всей системы. В такие моменты
(называемые
бифуркациями), отличающиеся хаотизацией и чрезвычайной
чувствительностью сис-
темы к внешним условиям, принципиально невозможно однозначно
предсказать ее
дальнейшую судьбу: разрушение, упрощение или усложнение структуры.
Последнее
возможно только при условии потребления системой дополнительного
ресурса, т.к.
поддержание более сложной структуры требует и больших энергетических
затрат. По-
этому установившийся в системе тип организации в значительной мере
зависит как от
ее свойств, так и от внешней среды.
Таким образом, в поведении сложной системы естественным образом
присутст-
вуют как периоды стабильности, характеризующиеся постоянством ее
структуры и на-
коплением лишь количественных изменений, так и периоды бифуркаций,
переводящих
ее в качественно новые состояния.
Может быть, «устойчивым развитием» следовало бы назвать
состояние стабиль-
ности системы, сопровождающееся ростом «благоприятных» и
уменьшением «небла-
гоприятных» показателей, и поддерживать его понижением открытости
и чувстви-
тельности системы к флуктуациям? Однако очевидно, что это способно лишь
ненадол-
го продлить ускользающее благополучие, и последующая неминуемая
катастрофа бу-
дет более разрушительной. Такое определение не приводит к ответам на
вопросы: ко-
гда и чем закончится период стабильности?
Анализ различных определений устойчивости показывает, что в наиболее
общем
виде это свойство означает сопротивляемость среде, т.е. сохранение
системой своих
свойств при изменении внешних условий. Различают два вида устойчивости:
устойчи-
вость состояния (сохранение близости к некоторому выделенному
состоянию) и устой-
чивость структуры (сохранение главных структурообразующих связей).
Сильная флук-
туация означает потерю устойчивости состояния из-за наличия в системе
"положитель-
ной" (автокаталитической) обратной связи, усиливающей некоторые,
возникающие при
взаимодействии с внешней средой, возмущения. Бифуркация (перестройка
структуры)
означает потерю структурной устойчивости системы, т.е. разрушение ее
главных сис-
темообразующих связей.
Такие определения устойчивости (которую можно назвать
«статической»), ис-
черпывающие для замкнутых систем, вряд ли будут достаточными для
активно взаимо-
действующих с внешней средой и постоянно изменяющих свое состояние и
структуру
больших открытых систем. Дополняющее определение устойчивости открытых
иерар-
хических систем должно исходить из непрерывности структурных
перестроений как
единственно возможного способа их существования и характеризовать их
внутреннюю
организацию с точки зрения способа этих перестроений. Устойчивость
этого рода
(«динамическая устойчивость») должна характеризовать
способность этих систем со-
храняться в процессе практически непрерывных структурных изменений.
Наиболее существенной особенностью внутреннего строения больших откры-
тых систем является структурированность, т.е. индивидуальный и, как
правило, не-
единственный иерархический способ организации и связей подсистем,
обладающих
специфичностью характеристик и определенной степенью замкнутости.
Каждая из этих
подсистем, в свою очередь, является также большой системой со своими
собственными
периодами стабильности и перестроек. Периоды стабильности большой
открытой сис-
темы (т.е. периоды сохранения ее главных системообразующих связей)
почти никогда
не являются таковыми для составляющих ее подсистем и отмечены моментами
их «ло-
кальных» бифуркаций.
Каждая «успешная» локальная бифуркация (т.е. завершившаяся
образованием
более сложной структуры) продлевает стабильность внешней подсистемы, и,
таким
образом, стабильность всей системы сохраняется до тех пор, пока ее
подсистемы (це-
ной своей структурной перестройки) не позволяют флуктуациям перейти
порог устой-
чивости системы в целом.
Однако так происходит только в том случае, если внутренние подсистемы
структурно менее устойчивы, чем внешние, т.е. их главные связи
разрушаются при
меньшей величине флуктуации, чем аналогичные связи соответствующих
внешних
подсистем. В противном случае система может разрушиться при сохранении
ее более
устойчивых подсистем, которые при этом либо разрушаются вместе с ней,
либо обра-
зуют новые более простые системы.
Устойчивость состояния, являясь в простой замкнутой системе лишь
необходи-
мым условием ее структурной устойчивости, в большой открытой системе
находится с
последней в более сложной связи. В самом деле, устойчивость состояния
большой сис-
темы достигается уменьшением масштаба ее флуктуаций посредством
перестройки ее
подсистем, т.е. ценой потери их структурной устойчивости. И наоборот,
продолжи-
тельное сохранение структуры всей системы ведет к нарастанию флуктуаций
и к потере
устойчивости ее состояния.
Таким образом, устойчивость и неустойчивость – качества, присущие
любой от-
крытой иерархической системе на любом этапе ее развития, и устойчивость
большего
всегда достигается ценой неустойчивости меньшего.
Сказанное аргументирует целесообразность введения следующих определений.
ОПРЕДЕЛЕНИЕ 1. Связь a называется более прочной (относительно заданного
множества флуктуаций), чем связь б, если связь a разрушается при
большей величине
каждой флуктуации (из заданного множества), чем связь б.
(Если все связи системы А более прочны, чем все связи системы Б, то А
струк-
турно (статически) более устойчива, чем Б.)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ 2. Открытая иерархическая система называется динамически
устойчивой (относительно заданного множества флуктуаций), если
структурообразую-
щие связи ее высшего уровня более прочны, чем аналогичные связи всех
подсистем
непосредственно подчиненного ему уровня (т.е. все самые крупные
подсистемы стати-
чески менее устойчивы, чем система в целом).
ОПРЕДЕЛЕНИЕ 3. Степенью динамической устойчивости системы (относи-
тельно заданного множества флуктуаций) называется количество идущих
подряд ие-
рархических уровней (начиная с высшего), занимаемых динамически
устойчивыми
подсистемами.
(Если хотя бы одна из подсистем некоторого
иерархического уровня динамиче-
ски неустойчива, то весь уровень следует признать
динамически неустойчивым.)
ОПРЕДЕЛЕНИЕ 4. Абсолютно динамически устойчивой
(неустойчивой) (отно-
сительно заданного множества флуктуаций) называется такая
система, каждая подсис-
тема которой является динамически устойчивой (неустойчивой).
Степень устойчивости развития можно оценить по
длительности периода пере-
стройки, степени хаотизации и вынужденного упрощения системы. Чем
сильнее
уменьшается динамическая устойчивость системы и ее сложность, чем
длительнее пе-
риод упрощения структуры, выше степень ее хаотизации, тем, очевидно,
менее устой-
чивым является развитие. Таким образом, степень
устойчивости развития определяется
с одной стороны величиной внешнего воздействия, а с
другой – степенью динамиче-
ской устойчивости и мягкости самой системы, а также
величиной доступного ей избы-
точного ресурса.
Означает ли сказанное, что устойчивость развития – привилегия
сильно динами-
чески устойчивых систем, а слабоустойчивые – обречены на
неустойчивое развитие? И
да, и нет. В случае одинаковых свойств устойчивости системы
длительность и разру-
шительность периода перестройки обратно пропорциональны количеству ее
избыточ-
ного ресурса, и, если система получает достаточное его количество извне
(т.е. функ-
ционирует как подсистема некоторой внешней системы), то степень
неустойчивости ее
развития может быть значительно снижена. Кроме того, структурное
многообразие
системы может в некоторой степени сглаживать статическую и динамическую
неус-
тойчивость одних структур за счет статической или динамической
устойчивости дру-
гих. Структурное многообразие повышает устойчивость развития и
вследствие другого
механизма. В самом деле, некоторая подсистема (или ее часть) может
входить в раз-
личные структуры на разных иерархических уровнях, и, таким образом,
участвуя в
преобразовании одной из структур, «мягко подстраивать» и
другую без глобального
кризиса последней.
С другой стороны, даже абсолютно динамически устойчивые системы в случае
очень сильных неблагоприятных внешних воздействий могут переживать
хаотизацию
крупных подсистем. Однако более важно то, что динамическая устойчивость
системы
может падать вследствие естественных процессов. Действительно, как
показано ра-
нее, динамическая устойчивость внешней системы тем выше, чем ниже
статическая ус-
тойчивость внутренней. Следовательно, внешняя система будет увеличивать
свою ста-
тическую и динамическую устойчивость путем изъятия избыточного ресурса
послед-
ней. (Заметим, что концентрация ресурса на высших иерархических уровнях
– одна из
главных причин существования систем.) В результате этого уменьшается и
величина
ресурса, предоставляемого подсистемой своим внутренним подсистемам при
их пере-
стройке, и таким образом уменьшается или полностью теряется их
способность к само-
стоятельному развитию. Так, в результате «естественного»
перетекания избыточного
ресурса «снизу-вверх», усиливающего статическую
устойчивость «больших» за счет
«меньших», уменьшается сложность, а, следовательно, и
динамическая устойчивость
системы.
Другим фактором понижения динамической устойчивости является глобализа-
ция системной структуры, т.е. ее усложнение за счет вовлечения в нее
ранее изолиро-
ванных относительно замкнутых больших подсистем, что, естественно,
может привести
к дестабилизации всей системы. 3. УСТОЙЧИВОСТЬ РАЗВИТИЯ
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ СИСТЕМ.
Существуют ли специфические свойства общественных систем, отличающие их
развитие от развития сложных биологических и физико-химических?
Конечно, социально-экономические системы отличаются значительно большим
многообразием структур, их гибкостью и динамичностью, постоянной сменой
типов
структурированности. Однако главное их отличие состоит в сознательной
активности
их элементов (индивидуумов и социальных групп), преследующих
собственные цели и
созидающих саму структуру общества (при большем или меньшем осмыслении
ее це-
лесообразности). Свойство рефлексивности достигает в общественных
системах каче-
ственно новой ступени развития, позволяющей говорить о самосозидании
посредством
самопознания.
Развитие производительных сил общества и накопление его богатства
приводит
к постоянному росту темпов изменения условий жизни каждого нового
поколения. В
отличие от биологических систем, где время жизни отдельного организма
ничтожно по
сравнению с периодом стабильного существования вида, постоянно
уменьшающиеся
временные отрезки проявления случайности и изменений в человеческом
обществе
стали уже существенно короче длительности человеческой жизни.
Эволюционируя от
«царства насилия» (человека над природой, социума над
личностью, сильного государ-
ства над слабым), в котором свобода на высшем уровне достигалась
ограничением сво-
боды на низшем (и поэтому таила в себе неустойчивость и опасность
социальных ката-
строф) к «царству свободы», в котором взаимозависимость и
разнообразие связей де-
лают основным рычагом управления согласование интересов, современное
общество
уже достигло степени сложности, несовместимой с существованием простых
систем.
Способ существования живой материи – самоорганизация –
достигает в нем качествен-
но нового уровня реализации – на уровне отдельной личности во
всех ее обществен-
ных отношениях, и, следовательно, необходимые условия самоорганизации:
неравно-
весность, нелинейность, многообразие структур и обратных связей,
естественный отбор
– становятся способом существования всех структур и систем
современного общества.
Даже его простейший структурный элемент – индивидуум –
становится сложной соци-
альной системой, и осознание этого факта приводит к выделению
гуманитарного кри-
терия степени устойчивости социума как степени реализации в нем
личностного по-
тенциала, выступающего в качестве условия, обеспечивающего максимум
разнообразия
и неравновесности и, в то же время, создающего возможность образования
структури-
рованности и упорядоченности (т.е. индивидуального, личностного,
внутренне мотиви-
рованного, и, следовательно, свободного поведения) на низшем уровне
общественной
структуры. На личностном уровне бифуркация из социальной катастрофы
превращает-
ся в проблему индивидуального выбора, личностной перестройки, и, таким
образом,
только движение общества в направлении расширения индивидуальной
свободы и воз-
можности личностной реализации является его устойчивым развитием,
сопровождаю-
щимся повышением степени его динамической устойчивости.
Сформулированный гуманитарный критерий степени устойчивости общества,
показывая принципиальную невозможность формализации этой проблемы и ее
сведе-
ния к математическим задачам оптимизации, дает, вместе с тем,
методологическую ос- нову ее изучения как проблемы вечного поиска
гармонии и сбалансированности всех
сторон человеческой жизни, достижения обществом максимальной степени
реализации
творческого потенциала личности при данном уровне общественного
богатства.
— 8 —
Все существовавшие и существующие общественные системы, в определенном
смысле отвечают этому критерию оптимальности в конкретных
обстоятельствах «места
и действия»: при данном уровне материального развития,
непрерывности культурной и
исторической традиции, внешних условий. Действительно, решение проблемы
жилья,
питания, безопасности, т.е. статической устойчивости, отодвигает на
второй план
проблему развития. Однако непрерывное изменение условий существования и
накап-
ливающиеся изменения в самой системе, разрушающие достигнутую гармонию,
за-
ставляют искать компромисс или равновесие между статической и
динамической ус-
тойчивостью.
Сложные геополитические условия, вызвавшие к жизни тоталитарный тип рус-
ского государства как главный фактор устойчивого развития русского
этноса, мобили-
зующий его путем подавления других форм общественной жизни,
предопределили тем
самым и его неустойчивость в XX веке. Рожденная первым российским
кризисом «дик-
татура пролетариата» – замкнутая упрощенная форма
социального устройства – яви-
лась ответом слабоустойчивого изолированного общества на индустриальный
вызов
XX века.
Переживаемый Россией в настоящее время процесс втягивания в периферию
по-
стиндустриального общества в сочетании с системным кризисом
характеризуется
двумя главными тенденциями. Это – самопроизвольный распад старых
общественных
структур в направлении сверху-вниз от надгосударственного
«социалистического лаге-
ря» и Советского Союза до индивидуального личностного
мировоззрения и медленное
самозарождение новой основы общественных отношений в направлении
снизу-вверх от
отдельной личности и малых общностей до государства в целом. Способ его
сегодняш-
него развития нашего общества – вынужденное фрагментарное
изменение с целью са-
мосохранения в быстро изменяющейся среде, протекающее хаотично,
неосознанно и
неэффективно – создает, очевидно, невысокий запас динамической
устойчивости. По-
этому решение проблемы устойчивого развития – нахождение баланса
между статиче-
ской и динамической устойчивостью, т.е. рациональной степени
децентрализации
структуры большой открытой системы, стимулирующей ее саморазвитие и в
то же
время обеспечивающей целостность и безопасность в изменяющихся внешних
услови-
ях – является актуальной задачей науки и управления, а поиск
лежащих в ее основе
универсальных закономерностей – актуальной задачей
математического моделирова-
ния.
Можно ли в обозримом будущем ожидать какого-то успеха? Насколько
известно
автору в настоящее время более или менее развита теория лишь
двухуровневых органи-
зационных систем, где проблема развития вообще не имеет места. Теория
многоуров-
невых иерархических систем делает сейчас только свои первые шаги.
Некоторую наде-
жду дает возможность компьютерного эксперимента, результаты которого
могли бы
помочь созданию понятийного аппарата,