Проблема динамики научного знания
Автор: Н.А. Приходько
Источник: Доклад, выполненный в рамках курса "Философия науки и техники". 2013 год.
Автор: Н.А. Приходько
Источник: Доклад, выполненный в рамках курса "Философия науки и техники". 2013 год.
Наука находится в состоянии непрестанного развития, она подвижна и открыта. В ходе научного познания меняется совокупность актуальных проблем, открываются и вводятся в рассмотрение новые факты, отбрасываются прежние теории и создаются более совершенные, имеющие порой поистине революционное значение. Ход познания демонстрирует нам извечное брожение научного духа.
В самой философии и методологии науки заметно существенное нарастание именно динамической проблематики. Если в первой половине XX века преобладали проблемы, связанные с логическим анализом научного языка, структуры теории, процедур дедуктивного и индуктивного вывода, то со второй половины XX века становится весьма заметен поворот от логики к истории. Динамика науки, закономерности и движущие факторы ее развития, проблемы взаимоотношения и соизмеримости старых и новых теорий, соотношение консерватизма и радикализма в науке, вопросы рационального преодоления научных разногласий и рационального перехода от одних теоретических позиций к другим — вот что становится объектом преимущественного интереса философов, приводя порой к бурным дискуссиям.
Целью реферата является рассмотрение важнейшего вопроса: как именно (революционно или революционно) происходит развитие науки.
Задача данной работы состоит в том, чтобы рассмотреть различные модели развития науки. В истории науки существуют четыре подхода к анализу динамики, развития научного знания и механизмов этого развития: кумулятивизм и антикумулятивизм (варианты которого — теория научных революций Куна, теория научно-исследовательских программ Лакатоса), а также уникализм (теории кейс-стадис) и анархизм Фейерабенда.
Кумулятивизм (от лат. Cumula — увеличение, скопление) считает, что развитие знания происходит путем постепенного добавления новых положений к накопленной сумме знаний [1]. Такое понимание абсолютизирует количественный момент роста, изменения знания, непрерывность этого процесса и исключает возможность качественных изменений, момент прерывности в развитии науки, научные революции. Сторонники кумулятивизма представляют развитие научного знания как простое постепенное умножение числа накопленных фактов и увеличение степени общности устанавливаемых на этой основе законов. Так, Г. Спенсер мыслил механизм развития знания по аналогии с биологическим механизмом наследования благоприобретенных признаков: истины, накопленные опытом ученых предшествующих поколений, становятся достоянием учебников, превращаются в априорные положения, подлежащие заучиванию [5].
Рассмотрим наиболее разработанный пример эволюционной модели внутреннего развития науки — концепцию Стивена Тулмина. В оппозиции неопозитивистским представлениям о научном мышлении как строгом следовании логическим нормам Тулмин выдвигает на передний план другой тип организации научного мышления, основанный на понимании. Пони¬мание в науке, по Тулмину, задается, с одной стороны, соответствием «матрицам» (стандартам) понимания, принятым в научном сообществе в данный исторический период, с другой стороны – проблемными ситуациями и прецедентами, выступающими основой «улучшения понимания». Анализируя концептуальные точки зрения, эпистемолог должен обращаться к той ситуации понимания (или проблемной ситуации), с которой сталкивается ученый, и относительно которой он решает, какие интеллектуальные средства необходимо ввести и актуализировать в этой ситуации.
Тулмин формулирует взгляд на эпистемологию как теорию исторического формирования и функционирования «стандартов рациональности и понимания, лежащих в основе научных теорий». По Тулмину, учёный считает понятными те события или явления, которые соответствуют принятым им стандартам. То, что не укладывается в «матрицу понимания, считается аномалией, устранение которой (т. Е. улучшение понимания) выступает как стимул эволюции науки.
Содержание теорий рассматривается Тулминым не как логическая система высказываний, а как своеобразная популяция понятия.
Согласно данной теории, основные черты эволюции науки сходны с дарвиновской схемой биологической эволюции.
Механизм эволюции концептуальных популяций, согласно Тулмину, состоит в их взаимодействии с совокупностью внутринаучных (интеллектуальных) и вненаучных факторов. Решающее условие выживания тех или иных понятий — значительность их вклада в улучшение понимания. Эволюция теорий зависит от исторически меняющихся стандартов и стратегий рациональности, которые в свою очередь подвергаются обратному воздействию со стороны эволюционирующих дисциплин. В этом смысле внутренняя (рационально реконструируемая) и внешняя (зависящая от вненаучных факторов) истории науки являются дополняющими друг друга сторонами одного и того же процесса адаптации научных понятий к требованиям «среды их обитания». Соответственно объяснение «успеха» тех или иных интеллектуальных инициатив предполагает рассмотрение «экологии» частной культурно-исторической ситуации. В любой проблемной ситуации дисциплинарный отбор «признает» те из конкурирующих инноваций, которые лучше всего адаптируются к «требованиям» местной «интеллектуальной среды». Эти «требования» охватывают как те проблемы, которые каждый концептуальный вариант призван решить, так и другие упрочившиеся понятия, с которыми он должен сосуществовать. Взаимосвязь понятий «экологическое требование» и «ниша», «адаптивность» и «успех» составляют предмет «интеллектуальной экологии».
Иногда модель кумулятивизма объясняют на основе принципа обоб¬щения фактов и генерализации теорий; тогда эволюция научного знания истолковывается как движение в сторону все больших обобщений, а смена научных теорий понимается как смена менее общей теории более общей. В качестве примеров обычно приводились классическая механика, с одной стороны, и теория относительности и квантовая механика — с другой; арифметика натуральных чисел, с одной стороны, и арифметика рациональных или действительных чисел — с другой, евклидова и неевклидова геометрии и т. п.
Антикумулятивизм предполагает будто в ходе развития познания не существует каких-либо устойчивых (непрерывных) и сохраняющихся компонентов. Переход от одного этапа эволюции науки к другому связан лишь с пересмотром фундаментальных идей и методов [1]. История науки изображается представителями антикумулятивизма в виде непрекращающейся борьбы и смены теорий, методов, между которыми нет ни логической, ни даже содержательной преемственности.
Рассмотрим в качестве примера модель научных революций Томаса Куна [5].
Основное понятие этой концепции — парадигма, т. Е. господствующая теория, задающая норму, образец научного исследования в какой-либо области науки, определенное видение мира учеными. Парадигма основана на вере. Структура парадигмы:
1. Символические обобщения типа второго закона Ньютона, закона Ома, закона Джоуля—Ленца и т.д.
2. Концептуальные модели, примерами которых могут служить общие утверждения такого типа: «Теплота представляет собой кинетическую энергию частей, составляющих тело» или «Все воспринимаемые нами явления существуют благодаря взаимодействию в пустоте качественно однородных атомов».
3. Ценностные установки, принятые в научном сообществе и проявляющие себя при выборе направлений исследования, при оценке полученных результатов и состояния науки в целом.
4. Образцы решений конкретных задач и проблем, с которыми неизбежно сталкивается, например, студент в процессе обучения.
Носителем, выразителем и разработчиком парадигмы на любой стадии истории науки является научное сообщество. «Парадигма — это то, что объединяет членов научного сообщества, и, наоборот, научное сообщество состоит из людей, признающих парадигму». Важным для концепции Куна является также понятие научного сообщества, состоящего из практикующих специалистов, работающих в определенной научной области. Члены данного сообщества имеют аналогичное образование и подвергаются одинаковому процессу посвящения (введения в научное сообщество), после чего все они принимают одну и ту же специальную литературу, извлекают из нее аналогичные знания по многим пунктам, а границы этой стандартной литературы маркируют обычно границы данной научно-исследовательской области.
В философию науки Кун вводит не субъект познания классической теории познания с соотнесенным с ним объектом познавательной деятельности, а исторически существующее научное сообщество, с выработанным взглядом на мир, с достаточно четко очерченным кру¬ Ом проблем, решение которых допустимыми методами считается научным. Все, что не относится к общепринятым образцам и стандартам, считается ненаучным. С этой точки зрения парадигма —довольно консервативное образование, ее изменение происходит медленно и не всегда безболезненно. Развитие науки представлено Куном как процесс возникновения, эволюционного изменения и смены парадигм. Этот процесс можно описать при помощи четырех включенных в него стадий.
Первая стадия может быть названа допарадигмальной, когда имеют место различные, возможно даже случайные, точки зрения, отсутствуют фундаментальные концепции, общая проблематика на этом этапе никак не выражена, поэтому не может существовать никаких общих стандартов и критериев оценки и сравнения хаотически получаемых результатов. Этот период, относящийся фактически к генезису науки, практически находится за пределами рассмотрения модели развития по Куну поскольку отличительной особенностью развитой науки является как раз наличие в ней парадигмы.
Вторая стадия развития науки имеет большое значение, т. К. связана с созданием и формированием единой парадигмы. Возникает и постепенно становится общепринятой фундаментальная концепция, которая ставит множество пока еще нерешенных проблем. Фундаментальные идеи и теории никогда изначально не могут быть представлены в окончательно завершен¬ном виде, они требуют значительной доработки и совершенствования. Фундаментальная идея определяет основное стратегическое направление движения научной мысли. Создается научное сообщество, организуется процесс образования, готовятся специализированные научные кадры в различных направлениях фундаментальной науки, охватывающие теоретические, экспериментальные и прикладные аспекты научной деятельности. Основой образования всегда был и остается учебник, в содержание материала которого входят не только теоретические достижения классиков парадигмы, но и наиболее важные эксперименты и опыты. В процессе образования этот материал невольно способствует закреплению и стандартизации наиболее удачных образцов решения проблем. Через образование парадигма способствует становлению дисциплины мышления.
Третья стадия развития науки названа Куном «нормальной наукой». Она соответствует эволюционному периоду развития науки, когда парадигма сложилась и уже не нужны новые теории. Все усилия ученых в этот период направлены на совершенствование фундаментальной концепции, на накопление фактов, подтверждающих основные идеи, на решение нерешенных проблем. Такие проблемы Кун называет «головоломками», т. Е. интеллектуальными задачами, решение которых существует, но пока еще не известно. Состояние знания, принимаемого в этот период, не допускает никакой критики и инакомыслия. Человек, не соглашающийся с фундаментальными принципами парадигмы или предлагающий совершенно несовместимые с ней взгляды, просто не включается в научное сообщество. Никакая критика в этот период не допускается. Если ученые сталкиваются с фактами, которые не могут быть объяснены, исходя из принятой парадигмой установки, то они их просто игнорируют. Такие факты называются аномалиями. С течением времени количество аномалий может оказаться достаточно большим. Некоторые из головоломок, оставшись нерешенными, могут перейти в разряд аномалий, т. е. сама парадигма внутри себя может порождать аномалии. Стремление к совершенствованию фундаментальных принципов и теорий при объяснении возникающих несоответствий приводит к усложнению теорий (заметим, что при любом количестве несоответствий теории фактам, она не отбрасывается, как предполагал Поппер). Наконец, неспособность парадигмы объяснить накопившиеся аномалии и несоответствия фактам приводит к возник-новению кризиса. Научное сообщество начинает обсуждать парадигму.
Кризис и связанный с ним поиск новых фундаментальных идей, способных решить накопленные аномалии, составляют четвертую стадию развития науки, которая завершается научной революцией, после которой утверждается новая фундаментальная теория и образуется новая парадигма. Научная революция — это переходный период от старой парадигмы к новой, от старой фундаментальной теории к новой, от старой картины мира к новой. Революции в науке являются логическим результатом накопления в ходе функционирования нормальной науки аномалий — некоторые из них могут привести не только к необходимости моди¬фикации теории, но и к ее замене. В этом случае происходит выбор между двумя теориями или более.
Согласно концепции Куна, новая фундаментальная теория и соответствующая ей парадигма, возникающие после научной революции, настолько отличаются от предыдущих, что оказываются несоизмеримыми, во всяком случае в теоретическом плане преемственности не существует. Казалось бы, что новая парадигма способна решить головоломки и аномалии старой теории и кроме того выдвигает и решает новые проблемы, увеличивая тем самым запас знаний. Но все дело в том, что в постреволюционный период формирования новой парадигмы она еще на¬столько слаба и несовершенна, что старая парадигма, по крайней мере по количеству решаемых проблем внешне выглядит более привлекательной и авторитетной. Но все-таки новая парадигма в конце концов побеждает. Объясняют это обычно социальными факторами. Несоизмеримость парадигм приводит к выводу о том, что наука развивается дискретно от одной пара¬дигмы к другой, внутри каждой из которых развитие происходит эволюционным образом. Но если мы говорим о развитии прогрессивном, то следует ответить на вопросы, связанные с преемственностью, наследованием научного знания и возникновением нового знания. Вот что по этому поводу пишет Кун: «Поскольку масштабной единицей научных достижений служит решенная проблема и поскольку группа хорошо знает, какие проблемы уже были решены, очень немногие ученые будут склонны легко принимать точку зрения, которая снова ставит под вопрос многие ранее решенные проблемы. Природа должна сама первая подрывать профессиональную уверенность, указывая на уязвимые стороны прежних достижений. Кроме того, даже тогда, когда это случается и появляется на свет новый кандидат в парадигму, ученые будут сопротив¬ляться его принятию, пока не будут убеждены, что удовлетворены два, наиболее важных условия. Во-первых, новый кандидат должен, по-видимому, решать какую-то спорную и в целом осознанную проблему, которая не может быть решена никаким другим способом. Во-вторых, новая парадигма должна обещать сохранение в значительной мере реальной способности решения проблем, которая накопилась в науке благо¬даря предшествующим парадигмам. Новизна ради новизны не является целью науки, как это бывает во многих других творческих областях. В результате, хотя новые парадигмы редко обладают или никогда не обладают всеми возможностями своих предшественниц, они обычно сохраняют огромное количество наиболее конкретных элементов прошлых достижений и, кроме того, всегда допускают дополнительные конкретные решения проблем».
Кейс стадис (case studies) – ситуационные исследования. Это направление начинает выдвигаться на передний план в 70-е годы. В работах такого рода прежде всего подчеркивается необходимость остановить внимание на отдельном событии из истории науки, которое произошло в определенном месте и в определенное время. Кейс стадис — это как бы перекресток всех возможных анализов науки, сфокусированных в одной точке с целью обрисовать, реконструировать одно событие из истории науки в его цельности, уникальности и невоспроизводимости. Процесс индивидуализации изучаемых исторических событий, который начался с выдвижения на передний план в качестве предмета изучения строя мышления определенной эпохи, радикально трансформирующегося с ходе глобальной научной революции, завершается ситуационными исследованиями, которые являются уже прямым антиподом кумулятивистских, линейных моделей развития науки. В кейс стадис ставится задача понять прошлое событие не как вписывающееся в единый ряд развития, не как обладающее какими-то общими с другими событиями чертами, а как неповторимое, невоспроизводимое в других условиях. В исторических работах прежнего типа историк стремился изучить как можно больше фактов с тем, чтобы обнаружить в них нечто общее и на этом основании вывести общие закономерности развития. Теперь историк изучает факт как событие, событие многих особенностей развития науки, сходящихся в одной точке с тем, чтобы отличить ее от других.
Обозначим некоторые методологически значимые особенности кейс стадис, опираясь на сказанное об этих исследованиях выше.
Во-первых: процессуальность, эти исследования сосредоточены не столько на некотором готовом факте, окончательном итоге научного открытия, сколько на самом событии, по возможности целостном и неповторимом. Такое событие может, на первый взгляд, предстать очень частным и незначительным, но оно несет в себе некоторые симптомы переломных, поворотных моментов в истории науки. С другой стороны, такие события, сознают это сами исследователи или нет, оказываются своеобразным, легкообозримым и точно определяемым перекрестком разных направлений историко-научного поиска, будь то анализ процесса творчества, социальных условий, соотношения общесоциального и собственно научного сообщества, структуры научного знания и т.д. Кейс стадис сочетают в себе, что очень важно, синтетичность, универсальность и локальность, точечность, легкообозримую предметность анализируемого события.
Во-вторых: локальность, для кейс стадис важно, что в качестве целостного и уникального берется событие малое по объему: это, как правило, не культура какого-то длительного периода времени в истории, не культура большого региона, нет, изучаются события локализованные, такие, как отдельный текст, научный диспут, материалы конференции, научное открытие в определенном научном коллективе и т.д.
В-третьих: значительность, особое значение для кейс стадис приобретает возможность охарактеризовать их как некую воронку, в которую втягиваются и предшествующие события, и пос¬ледующие, хотя предмет изучения характеризует настоя-щее науки, «теперь», пусть даже это «теперь» и относится хронологически к прошлым векам.
Полу Фейерабенду было суждено завершить развитие логико-аналитического направления в философии науки, которое тогда еще только зарождалось в стенах Венского университета.
Фейерабенд назвал свою концепцию эпистемологическим анархизмом. Что же она собой представляет? С точки зрения методологии анархизм является следствием двух принципов:
1. Принципа пролиферации (от латинского proles — потомство, fero — несу; буквально: разрастание ткани организма путем разложения клеток);
2. Принципа несоизмеримости.
Согласно первому из них. Требуется изобретать (размножать) и разрабатывать теории и концепции, не совместимые с существующими и признанными теориями. Это означает, что каждый ученый — вообще говоря, каждый человек — может (и должен) изобретать свою собствен¬ную концепцию и разрабатывать ее. Сколь бы абсурдной и дикой она ни казалась окружаю¬щим.
Принцип несоизмеримости, гласящий, что теории невозможно сравнивать друг с дру¬ Ом, защищает любую концепцию от внешней критики со стороны других концепций. Так, если кто-то изобрел совершенно фантастическую концепцию и не желает с ней рас¬ставаться, то с этим нельзя ничего сделать: нет фактов, которые можно было бы ей про¬тивопоставить, так как она формирует свои собственные факты; не действуют указания на несовместимость этой фантазии с фундаментальными законами естествознания или с современными научными теориями, так как автору этой фантазии данные законы и тео¬рии могут казаться просто бессмысленными; невозможно упрекнуть его даже в нарушении законов логики, ибо он может пользоваться своей особой логикой.
Автор фантазии создает нечто похожее на парадигму Куна: это особый мир и все, что в него не входит, не имеет для автора никакого смысла. Таким образом, формируется методологическая основа анархизма: каждый во¬лен изобретать свою собственную концеп¬цию; ее невозможно сравнить с другими кон¬цепциями, ибо нет никакой основы для тако¬го сравнения; следовательно, все допустимо и все оправданно.
История науки подсказала Фейерабенду еще один аргумент в пользу анархизма: не существует ни одного методологического правила или нормы, которые не нарушались бы в то или иное время тем или иным ученым. Более того, история показывает, что ученые часто действовали и вынуждены были действовать в прямом противоречии с существу-ющими методологическими правилами. Отсюда следует, что вместо существующих и признанных методологических правил мы можем принять прямо им противоположные. Но и первые, и вторые не будут универсаль¬ными. Поэтому философия науки вообще не должна стремиться к установлению каких-либо правил научного исследования.
Фейерабенд отделяет свой эпистемологический (теоретико-познавательный) анархизм от политического анархизма, хотя между ними имеется и определенная связь. У поли¬тического анархиста есть политическая про¬грамма, он стремится устранить те или иные формы организации общества. Что же касается эпистемологического анархиста, то он иногда может защищать эти нормы, поскольку он не питает ни постоянной вражды, ни неизменной преданности ни к чему — ни к какой общественной организации и ни к ка-кой форме идеологии. У него нет никакой жесткой программы, и он вообще против вся-ких программ. Свои цели он выбирает под влиянием какого-то рассуждения, настроения, скуки, из желания произвести на кого-нибудь впечатление и т. д. Для достижения избран-ной цели он действует в одиночку, однако может примкнуть и к какой-нибудь группе, если это покажется ему выгодным. При этом он использует разум и эмоции, иронию и де-ятельную серьезность — словом, все сред¬ства, которые может придумать человеческая изобретательность. «Нет концепции — сколь бы «абсурдной» или «аморальной» она ни казалась, — которую бы он отказался рассмат¬ривать или использовать, и нет метода, кото-рый бы он считал неприемлемым. Единствен¬ное, против чего он выступает открыто и бе-зусловно, — это универсальные стандарты, универсальные законы, универсальные идеи, такие, как «Истина», «Разум», «Справедли¬вость», «Любовь» и поведение, предписыва-емое ими…» [3].
Анализируя деятельность родоначальни¬ков современной науки, Фейерабенд прихо¬дит к выводу, что наука вовсе не рациональна, как считает большинство философов. Но тогда возникает вопрос: если в свете совре¬менных методологических требований наука оказывается существенно иррациональной и может развиваться, лишь постоянно нарушая законы логики и разума, то чем же тогда она отличается от мифа, от религии? В сущнос¬ти, ничем, отвечает Фейерабенд.
Действительно, как отличают науку от мифа? К характерным особенностям мифа обычно относят то, что его основные идеи объявлены священными; всякая попытка по-сягнуть на них наталкивается на табу; факты и события, не согласующиеся с центральны-ми идеями мифа, отбрасываются или приводятся с ними в соответствие посредством вспо¬могательных идей; никакие идеи, альтернатив¬ные по отношению к основным идеям мифа, не допускаются, и если все-таки они возника¬ют, то безжалостно искореняются (порой вме¬сте с носителями этих идей). Крайний догма¬тизм, жесточайший монизм, фанатизм и нетер¬пимость к критике — вот отличительные чер¬ты мифа. В науке же, напротив, распростране¬ны терпимость и критицизм. В ней существу¬ет плюрализм идей и объяснений, постоянная готовность к дискуссиям, внимание к фактам и стремление к пересмотру и улучшению при¬нятых теорий и принципов.
Фейерабенд не согласен с таким изображе¬нием науки. Всем ученым известно, и Кун выразил это с большой силой и ясностью, что в реальной, а не выдуманной философами науке свирепствуют догматизм и нетерпи¬мость. Фундаментальные идеи и законы рев¬ниво охраняются. Отбрасывается все, что рас¬ходится с принятыми теориями. Авторитет крупных ученых давит на их последователей с той же слепой и безжалостной силой, что и авторитет создателей и жрецов мифа на веру¬ющих. Абсолютное господство парадигмы над душой и телом ученых рабов — вот прав¬да о науке. Но в чем же тогда преимущество науки перед мифом, спрашивает Фейерабенд, почему мы должны уважать науку и прези¬рать миф?
Нужно отделить науку от государства, как это уже сделано в отношении религии, при¬зывает Фейерабенд. Тогда научные идеи и теории уже не будут навязываться каждому члену общества мощным пропагандистским аппаратом современного государства. Основ-ной целью воспитания и обучения должны быть всесторонняя подготовка человека к тому, чтобы, достигнув зрелости, он мог со¬знательно и потому свободно сделать выбор между различными формами идеологии и деятельности. Пусть одни выберут науку и научную деятельность, другие примкнут к одной из религиозных сект, третьи будут ру-ководствоваться мифом и т. д. Только такая свобода выбора, считает Фейерабенд, совме-стима с гуманизмом, и только она может обес¬печить полное раскрытие способностей каждого человека. Никаких ограничений в обла¬сти духовной деятельности, никаких обяза¬тельных для всех правил, законов, полная сво¬бода творчества — вот лозунг эпистемологического анархизма.
Современное состояние аналитической философии науки можно охарактеризовать, пользуясь терминологией Куна, как кризис. Парадигма, созданная логическим позитивиз-мом, разрушена, выдвинуто множество аль¬тернативных методологических концепций, но ни одна из них не может решить стоящих проблем. Нет ни одного принципа, ни одной методологической нормы, которые не подвер¬гались бы сомнению. В лице Фейерабенда аналитическая философия науки дошла до выступления против самой науки и до оправ-дания самых крайних форм иррационализма, Однако если исчезает всякая грань между наукой и религией, между наукой и мифом, то должна исчезнуть и философия науки как теория научного познания. За последние несколько десятилетий в философии науки не по¬явилось по сути дела ни одной новой ориги¬нальной концепции и сфера интересов боль¬шей части исследователей постепенно смеща¬ется в область герменевтики, социологии на¬уки и этики науки.
1. История философии: Запад-Россия-Восток (книга четвертая. Философия ХХв.) – М.: «Греко-латинский кабинет№ Ю.А. Шичалина, 1999 – 448с.
2. Грязнов Б.С. Логика. Рациональность, творчество. М.: Наука, 1982
3. Ушаков Е.В. Введение в философию и историю науки. М.: Наука, 1997
4. Электронный ресурс – «Электронная энциклопедия»
http://ru.wikipedia.org/wiki/
5. Электронный ресурс – «StudFiles»
http://www.studfiles.ru/