Проблемам распространения технических знаний в России стало уделяться значительное внимание со времен Петра Великого. Техническому образованию в России положили начало Инженерная (1700 г.) и Математико-навигатская школы (1701 г.): «Петр I заставил изучать инженерное дело не только в Морской академии, но и в полковых школах и даже в духовных семинариях» [2, с. 44]. Однако преподавание научных дисциплин в этих заведениях было еще весьма элементарным и примитивным с современной точки зрения. В то же время профессия инженера усложнялась и практика предъявляла новые требования к подготовке квалифицированных инженерных кадров. Горнозаводское дело одним из первых ощутило нужду в специальных горных школах.
К концу XIX века научная подготовка инженеров, их специальное, именно высшее техническое образование становятся настоятельно необходимыми. К этому времени многие ремесленные, средние технические училища преобразуются в высшие технические школы и институты.
Важную роль в распространении технических знаний играет философия техники. Еще в 1898 году в брошюре «Технический итог XIX века» П.К. Энгельмейер следующим образом формулирует ее задачи:
1. В любой человеческой активности, при всяком переходе от идеи к вещи, от цели к ее достижению мы должны пройти через некоторую специальную технику. Но все эти техники имеют между собой много общего. Одна из задач философии техники как раз и состоит в том, чтобы выяснить, что же такое это общее?
2. В каких отношениях находится техника со всей культурой?
3. Соотношение техники с экономикой, наукой, искусством и правом.
4. Разработка вопросов технического творчества.
«Одним словом техника есть только одно из колес в гигантских часах человеческой общественности. Внутреннее устройство этого колеса исследует технология, но она не в силах выйти за свои пределы и выяснить место, занимаемое этим колесом и его функцию в общем механизме. Эту задачу может выполнить только философия техники» [2, с. 46, 49].
Разрабатывая вопросы, связанные с изобретательством, Энгельмейер вышел на уровень проблем инновационной деятельности. И хотя в его работах мы не встретим слов инноватика и нововведение, фактически разбираются именно эти понятия в современном их толковании. Поэтому работы Энгельмейера так же «классичны» и всегда актуальны для инженера, как «классичны» и всегда актуальны работы Платона, Гегеля, Канта для философа. Многие положения «Теории творчества» и «Философии техники» не только не утратили своей актуальности, но только-только начинают осознаваться специалистами и обществом в целом.
Философия техники - уже установившееся название одного из важных направлений современной философской науки, призванного исследовать наиболее общие закономерности развития техники, технологии, инженерной и технической деятельности, проектирования, технических наук, а также место их в человеческой культуре вообще и современном обществе в частности, отношения человека и техники, техники и природы, этические, эстетические, глобальные и другие проблемы современной техники и технологии. Она зародилась в середине XIX в. в Германии как новая форма философской рефлексии техники и научно-технического прогресса. В числе первых ее представителей можно назвать Э. Каппа, Ф. Дессауэра, Э. Чиммера, Э. Дюбуа-Реймона и других. Большой вклад в развитие философии техники внесли такие философы, как М. Хайдеггер, К. Ясперс, X. Ортега-и-Гассет, Н. Бердяев, X. Ионас, Л. Мэмфорд, Ж. Эллюль и другие. В России пионером в философии техники был Петр Климентьевич Энгельмейер.
Для первых этапов развития философии техники были характерны два основных направления - технический оптимизм и технический пессимизм. Характерная черта технического оптимизма - идеализация техники, переоценка возможностей ее развития: техника рассматривалась как единственный или как первостепенный детерминирующий фактор социального прогресса. Технический пессимизм характеризовался отрицанием, демонизацией и мистифицированием техники. Представители этого направления проклинали технику как врага человечества и причину всех его бед.
П.К. Энгельмейер подчеркивал необходимость социокультурного подхода к технике. Он отмечал, что для дикаря и в животном мире характерно пассивное биологическое приспособление к природной среде, а для культурного человека - активное технологическое приспособление. «Человек, благодаря своей технике, освободился от необходимости приспособлять свой организм к окружающим природным условиям», - говорил П. Энгельмейер в 1911 г. в выступлении на IV Международном философском конгрессе в Болонье.
В центре внимания философии техники находятся проблемы смысла, сущности и понятия техники.
В 1913 г. во втором номере «Бюллетеней Политехнического общества» П.К. Энгельмейер опубликовал краткий ответ на вопрос: «Что представляет собой философия техники». Он дает предельно краткое определение: «Это будет новая наука, которая выяснит роль техники как фактора культуры»[8, с.113].
В статье «Успехи философии техники», опубликованной в тех же Бюллетенях несколько позже, он выясняет, что проблема техники и культуры не может быть решена техническими науками, поскольку они остаются в границах техники. Для решения же этой проблемы необходим несколько отстраненный взгляд на технику, нужно выйти за эти границы и «пройтись по соседним областям науки, искусства, этики, права, политики и т.д. и везде искать воздействия техники»[9]. Философия техники, как новая, только нарождающаяся наука о технике, выходит и за пределы технологии (в бекманновском смысле этого слова), которая представляет собой определенную ступень обобщения в технике. Так же как и технология в свое время вышла за пределы элементарной техники, то есть ремесла. Являясь теорией культуры, философия техники выделяет технику в один уровень с теорией познания, этикой и эстетикой, и, наконец, она развивается в целое «техническое мировоззрение».
Таким образом, философия техники дает более широкий, гуманитарный взгляд на технику.
Собственно о самой жизни П.К. Энгельмейера нам известно немного. Его имя не вошло ни в «Большую советскую энциклопедию», ни в другие справочные издания. Количество публикаций об этом - поистине выдающемся теоретике инженерного дела весьма незначительно. Сами же его труды, выходившие в период с 1887 по 1930 гг., были переизданы уже в 2005 и 2007 годах.
Петр Климентьевич Энгельмейер прожил долгую жизнь – с 23.03 (10.04). 1855 по 1942 гг. [2, с. 49], был первым философом техники в России. Его дед, выходец из Германии, изучал медицину в Петербурге и был в Вологде начальником Медицинского управления и действительным статским советником, что обеспечило ему и его потомству служилое дворянство. Отец Энгельмейера имел поместье недалеко от Рязани, а мать, урожденная Таптыкова, была из мелкопоместной семьи. Энгельмейеры имели также небольшой дом в Москве.
Петр Энгельмейер окончил гимназию в Москве и посещал лицей в Ницце. Он владел немецким, французским, английским и итальянским языками. В 1874-1881 гг. он учился в Императорском Московском техническом училище (ИМТУ) и по окончании его получил диплом инженера-механика. Энгельмейер имел богатый опыт работы на различных заводах, в том числе в Германии. Был редактором и издателем журнала «Техник», учителем механики в средней технической школе, в воскресной и вечерней школе для рабочих, инженером на машиностроительном заводе в Москве, служащим страхового общества «Россия», преподавал в высшем техническом училище (ныне - МГТУ им.Н.Баумана) и т.д. Его научная деятельность протекала полностью в различных инженерных обществах в Москве, прежде всего в Русском техническом и Политехническом обществах, а также в Обществе содействия успехам опытных наук и их практических применений им. X.С. Леденцова и других.
Был знаком со многими выдающимися мыслителями того времени - с Эрнстом Махом, Львом Толстым и прочими.
С 1921 по 1929 г. он читает лекции по истории и философии техники на экономическом факультете Бакинского политехнического института, в результате чего появляется его «Конспект лекций по философии техники. Часть 1. История техники».
С 1927 по 1929 г. он руководил в Москве созданным им кружком по общим вопросам техники при Политехническом обществе Всесоюзной ассоциации инженеров. Этот кружок возник после чествования 40-летия научно-литературной и педагогической деятельности Энгельмейера на заседании политехнического общества 5 мая 1927 г., на котором он выступил с докладом «Пятидесятилетие философии техники». В журнале «Инженерный труд» (1927. № 3) его сравнивают с Леонардо да Винчи, называя философом-энциклопедистом, музыкантом, живописцем, инженером. Работа кружка была довольно интенсивной, по крайней мере, в течение двух лет. Однако затем кружок распался, как и само Политехническое общество. Всесоюзная ассоциация инженеров была ликвидирована постановлением СП К. СССР, ее руководители прошли по делу «Промпартии». Начался период реакции. Со страниц журнала «Вестник инженеров», который был переименован в «Вестник инженеров и техников», исчезли статьи гуманитарного характера, их место заняли боевые идеологические статьи и партийные передовицы.
Сам П.К. Энгельмейер умер в безвестности в 1940 или 1941 году. Парадоксально, но при жизни его идеи были лучше известны в Германии, чем в России, где лишь в последнее десятилетие они стали предметом осмысления и обсуждения [1, c. 92].
Несмотря на многочисленные работы в области истории и теории развития техники, термин и понятие «философия техники» имеют далеко не однозначное толкование. Можно показать, однако, что в трудах Энгельмейера они были не только впервые введены в научную литературу, но и получили глубокий, именно философский смысл - и как онтология техники, т.е. учение о ее сущности, бытии, и как гносеология, раскрывающая ход познания и механизм развития технических наук, и, наконец, как социология техники. В высшей степени важным является то обстоятельство, что в трудах Энгельмейера принципиально в обновленном и далеко не обычном плане рассматривается инженерная деятельность. Необходимость этого начинали понимать уже в начале 20 века. Например, П.К. Энгельмейер в своей статье (1900 г.) «Новое направление в высшем образовании вообще и в техническом в частности» пишет: «Сколько вы его (т.е. инженера) не начиняйте специальными познаниями, это будет ученый ремесленник, пока вы ему не дадите гуманитарного взгляда на социально-экономические стороны его профессии» [4, с. 186-187]. Она предстает как органичная целостность приложения технических и естественно-научных знаний, экономических и социальных факторов, этических и эстетических аспектов, а также высоких духовных качеств инженера-творца, инженера-новатора.
В трудах Энгельмейера освещаются реалистичные, трудные, но вполне преодолимые пути формирования инженера самого высокого класса, - инженера- производственника и предпринимателя, и своего рода ученого, экономиста и психолога, педантичного исполнителя и созидателя новой технической политики, механика или технолога и художника, представляющего ту область человеческой деятельности, которую по праву можно назвать инженерным искусством.
Философствующие инженеры, которых Энгельмейер называет в качестве своих непосредственных предшественников, правда, избегали говорить прямо о философии техники, но, «не покидая инженерной профессии, они тоже стали задумываться над тем, что такое техника»[5, с. 154].
Петр Климентьевич Энгельмейер является автором целого ряда трудов, совокупность которых без преувеличения может быть названа классикой философии техники. Перу Энгельмейера принадлежит около 100 статей, брошюр и книг (из них около 20 на немецком и французском языках) [2, с. 50]. Более того, он фактически является единственным, кто сумел раскрыть подлинную суть и социальную значимость инженерной деятельности. Вот какое значение придавал Энгельмейер деятельности инженера и что он понимал под этой деятельностью: «Сама жизнь, сама история неудержимо выдвигает инженера – этого поистине творца и руководителя хозяйства - из тесноты мастерских на широкою арену общественной деятельности и ставит его все ближе и ближе к кормилу государства, и если пойти по стопам мудрого Платона и позволить себе мечту относительно идеального государства, то легко можно дойти до вывода, что... в современном государстве первенствующая роль неудержимо переходит к инженеру... Но если так, то инженер должен и готовиться к руководящей государственной роли, и готовиться сразу с четырех сторон, а именно прежде всего, конечно, со стороны технической в тесной связи с экономической и юридической. Но при этом нигде и никогда он не должен упускать из виду и этической стороны своей общественной функции... Вот в каком смысле, и на каком основании все чаще и чаще раздаются авторитетные голоса, доказывающие необходимость сообщать инженеру уже в школе не одни технические познания, но и общую глубокую умственную культуру. Я бы сказал так: надо будущему инженеру сообщать:
1) фактические познания по технологии, экономике, законоведению, политике, психологии и этике;
2) кроме этого материала для мышления, надо дать ему возможность правильно пользоваться этим материалом, другими словами, выработать в нем мышление правильное, логическое, философское» [3].
Что касается признания работ Энгельмейера в инженерной среде, то об этом можно судить также по многочисленным рецензиям на его произведения. Приведем лишь одно из них: «Слова философия и техника не привыкли еще стоять друг с другом, зато эпитет техника-философа давно уже прочно связался с именем П.К. Энгельмейера» [3].
Конструкторская деятельность связана в основном с «рутиной» данной отрасли. Но, как отмечает П.К. Энгельмейер, рутина еще не означает машинального повторения. Конструктор изменяет приемы своей работы в зависимости от каждого конкретного случая, ни они не выходят за пределы конструктивных вариантов и представляют собой применение известных, уже выработанных искусственных приемов и простых стандартных расчетов. Поэтому его задача заключается в том, чтобы произвести такое видоизменение, чтобы получилась лишь новая конструкция, а не новое изобретение.
Прогресс в технике, по мнению Энгельмейера, как раз и заключается в том, что нововведение усваивается и переходит из разряда изобретений в разряд конструкций. Конструкторская деятельность становится особенно необходимой с развитием серийного и массового производства технических изделий. Проектирование же занимает промежуточное положение между изобретением и конструированием и более тесно связано с научной деятельностью (поэтому не случайно Энгельмейер называет второй акт инженерной деятельности научным) [10, с. 83].
Энгельмейер предугадал все более глубокое проникновение научной деятельности в сферу инженерии, рассматривая ее не только как внешний, но и как внутренний акт инженерной деятельности.
Разобрав, таким образом, проектирование, Энгельмейер переходит к анализу изобретательской деятельности. И поскольку он провозгласил, что между свободным изобретением и проектированием на заданную тему нет существенной разницы, то и к изобретению он применяет все тот же трехакт: акт интуитивный (искусство), в котором зарождается идея, или основной принцип: акт научный, в котором вырабатывается схема, общий план или система будущего технического устройства; акт рутинный, в результате которого создается конструкция, вещественно исполняется в соответствии с первоначальным замыслом и выработанная схема.
Полный цикл инженерной деятельности включает изобретательство, конструирование, проектирование, инженерное исследование, технология и организация производства, эксплуатация и оценка техники, а завершает этот процесс ликвидация устаревшей или вышедшей из строя техники.
Для творчества Энгельмейера характерно стремление рассматривать технику и философию в неразрывном единстве: с одной стороны, подвести под технику философский фундамент, с другой - обратить саму философию к изучению техники как основы современной цивилизации. Теоретические взгляды Энгельмейера складываются в середине 1880-х гг. как в результате собственных размышлений, так и под влиянием попыток разработки философии техники в Германии.
Начинал он свою деятельность редактором и издателем журнала «Техника» с 1884 по 1889 г.
Первым опытом осмысления технического прогресса и его социально-экономических последствий стала книга «Экономическое значение современной техники - точка зрения для оценки успехов техники» (1887). Программу философии техники Энгельмейер намечает в книге «Технический итог XIX века» (1898) и затем реализует в ряде журнальных публикаций 1900-х гг. Роль философии техники.
В брошюре «Технический итог XIX века» П.К. Энгельмейер следующим образом формулирует задачи философия техники:
1. В любой человеческой активности, при всяком переходе от идеи к вещи, от цели к ее достижению мы должны пройти через некоторую специальную технику. Но все эти техники имеют между собой много общего. Одна из задач философии техники как раз и состоит в том, чтобы выяснить, что же такое это общее?
2. В каких отношениях находится техника со всей культурой?
3. Соотношение техники с экономикой, наукой, искусством и правом.
4. Разработка вопросов технического творчества «Одним словом техника есть только одно из колес в гигантских часах человеческой общественности. Внутреннее устройство этого колеса исследует технология, но она не в силах выйти за свои пределы и выявить место, занимаемое этим колесом, и его функцию в общем механизме. Эту задачу может выполнить только философия техники»[6, с.101-103].
В начале века Энгельмейер способствует распространению в России идей Э. Маха. Был редактором русского издания сборников его статей [3]. В 1911 г. Энгельмейер принимает участие в работе IV Международного философского конгресса в Болонье (Италия), где ставит вопрос о необходимости развития философии техники.
Выделяя в технике 3 ступени теоретического обобщения: 1) группировку технических сведений или приемов какого-либо ремесла; 2) технологию как систему основных принципов и методов производства; 3) философию техники, Энгельмейер называет последнюю «технологией технологий», призванной исследовать общие факторы, способствующие успешной практической деятельности Человека во всех её сферах. Техницизм как часть философского мировоззрения должен стать учением о пользе (наряду с учениями об истине, добре и красоте), т.е. о том, «что способствует деятельности на всех путях её, независимо от целей» [3]. Обобщая родовое определение Человека, данное Б. Франклином («животное, производящее орудия»), Энгельмейер определяет Человека как «техническое животное» (zoon technikon), подразумевая при этом, что Человек «может составлять себе планы сообразно с желаниями, а затем осуществлять эти планы, воздействуя на среду» [3]. В качестве составной части философии техники Энгельмейер разрабатывал всеобщую теорию человеческого творчества (эврологию).
Определение Энгельмейера философии техники неоднократно цитировалось в трудах западных исследователей, в частности в работах одного из основоположников философии техники в Германии Ф. Дессауэра и экономиста и социолога В. Зомбарта. Еще в первой четверти 19 века его хорошо знали как в России так и за рубежом. Поэтому не случайно в 1922 г. советская общественность чествовала П.К.Энгельмейера «как старейшего русского работника на поприще философии техники». Потом же в России фигура Энгельмейера оставалась практически полностью забытой вплоть до 1990-х гг., что в значительной мере связано с недооценкой философии техники как самостоятельного раздела философских исследований.
В области техники интересы его были разносторонни. В 1912 г. выходит третье издание практического руководства «Автомобиль. Мотоциклет. Моторная лодка», в котором приводится исторический очерк об автомобилях с рисунками и фотографиями [3]. Он сам совершает автопробег из Парижа в Москву с сыном Володей. С 1909 г. Энгельмейер преподает курс автомобилестроения, а в 1916 г. выпущено, вероятно, одно из первых учебных пособий в России, посвященных комплексному обучению автоделу - «Катехизис шофера» [3]. В 1930 г. он выпускает вместе с соавторами специальное издание, посвященное конструктивным особенностям моторных лодок. А в начале тридцатых годов представляет на 30 машинописных страницах проект Дворца техники, который предполагалось построить на базе Политехнического музея в Москве.
Много работал П.К. Энгельмейер и над вопросами, связанными с изобретательством. В 1897 г. он публикует руководство для изобретателей «Изобретения и привилегии» с приложениями, в которые вошли: закон о привилегиях и дополнения к нему, а также указания для оформления документов. Любопытно, что вместо предисловия Энгельмейер помещает письмо, адресованное ему графом Л.Н.Толстым, выдержка из которого приведена ниже. «Милостивый Государь Петр Климентич! ... Я просмотрел присланные Вами листы Вашей книги. Цель ее очень хорошая. Меня каждый год посещают несколько человек таких изобретателей, и всегда бывает очень жалко ненормального душевного состояния, в котором они большей частью находятся, вследствие неестественного напряжения дурно направленных умственных способностей. Ваша книга может принести пользу тем из них, которые еще не потеряли способности критически относиться к своим проектам, и потому желаю ей успеха. С совершенным уважением, Ваш покорный слуга Лев Толстой» [3].
Текст этого письма будет более понятен, если раскрыть само руководство. В самом руководстве рассматриваются не столько формальные стороны изобретательской деятельности, сколько морально-этические и социально-психологические аспекты этого процесса. Энгельмейер подробно, на базе конкретных примеров, разбирает такие вопросы, как «Соперничество между изобретениями», «Неудачи изобретений», «Изобретение вечного движения» [3]. В дальнейшем он дополнил эту работу изданием, в котором ввел целый ряд разделов, посвященных «привилегированию изобретений», то есть, говоря современным языком, охране интеллектуальной собственности. Это руководство фактически является и энциклопедией, и инструкцией для изобретателя. Кроме основных разделов, в которых дано представление об изобретениях как «объектах права собственности», и «достижении возможно большого объема права», в приложении даются примеры «судебных процессов по привилегиям на изобретения, по товарным знакам и рисункам». Это издание и в настоящее время может служить прекрасным пособием для курса «Патентное право».
Не чужд был Петр Климентьевич и участию в общественной жизни России. Подтверждением активной гражданской позиции П.К. Энгельмейера может служить его выступление на Третьем Съезде Русских Деятелей по техническому и профессиональному образованию в России, проходившем в декабре 1903 – январе 1904 гг. Выступая на секции «Школы и курсы для рабочих», с докладом «О необходимости предварительной грамотности для технического образования», он особо подчеркивал важность для успешного развития страны и воспитания высококвалифицированных инженеров, техников и рабочих, обучения грамоте широких слоев населения. В подтверждение своих слов о влиянии грамотности на промышленный потенциал страны он приводит данные 1899 г. о проценте грамотных новобранцев в разных странах: Сербия- 25% , Швеция - 97,8% , Германия - 99,8%, Россия - 45%, Дания - 99,6%, Швейцария - 99,9% [3].
Все, что было сказано ранее о работах П.К. Энгельмейера, важно и актуально до настоящего времени. Однако своего апогея в развитии идей, относящихся к «философии техники», он достигает в своем фундаментальном труде с одноименным названием. Появлению в 1912-1913 гг. четырех выпусков «Философии техники» предшествовал длительный путь осмысления роли «технического» в общественной жизни людей.
В «Философии техники» Энгельмейер проводит анализ взглядов, способствующих, по его мнению, построению философии техники, размышляет о связи техники и человеческой жизни и излагает собственное философское учение, которое он называет техницизмом. Понимая под техникой в философском смысле любое целенаправленное воздействие на материю, Энгельмейер тем самым возвращает ей исконное значение любого умения, ремесла, искусства вообще (греч. «techne»). Согласно Энгельмейер, к технике, помимо орудий труда, сооружений, средств связи и т.д., следует отнести также язык, письменность, медицину, педагогику, мастерство администратора, актера, музыканта и др. (Таким образом, понятие «техника» оказывается близким к философской категории «средство»). Необходимость разработки философии техники Энгельмейер видит прежде всего в том, что современная цивилизация стала «насквозь технической», поэтому философия, если она не хочет потерять связь с жизнью, должна «приняться за изучение технического фактора культуры» [5, с. 153].
В первой части работы «Философию техники», рассматривается само понятие «техника». Во второй и последующих частях работы, последовательно прослеживается возникновение « власти над силами природы», появление машин и энергетический принцип действия, раскрывается на конкретных примерах смысл «аккумуляции энергии», сравниваются различные типы «аккумуляторов». Таким образом, несмотря на то, что в «Экономическом значении современной техники» техника анализируется с различных позиций: исторической (от первобытного человека до современника), машинной (машина - как источник преобразований) и энергетической, - основное внимание все же уделено чисто утилитарным проблемам развития техники. Попытка сформулировать некоторую философскую концепцию «раннему Энгельмейеру» явно не удалась.
Тем интереснее воспринимается материал следующей работы П.К. Энгельмейера в этом направлении, вышедшей спустя десять лет - «Технический итог XIX-го века» (1898 г.). Внешне, по оглавлению, данная работа весьма сходна с уже рассмотренной. Однако это только формальное сходство. В «Техническом итоге...» Энгельмейер впервые выходит на действительно философский уровень [1, с. 92]. Размышляя об инженерной деятельности как своего рода искусстве, Энгельмейер естественно приходит к выводу о том, что на долю инженера выпадает «деятельность творческая и направляющая, на долю техника - исполнение». Впервые, именно в данной работе, вводится взаимосвязь технико-экономических показателей. «Техника - пишет Энгельмейер - относится к экономике как полезность (потребительная ценность) к ценности (меновой)» [3].
Следующим шагом явилась книга «Теория творчества», вышедшая в 1910 г. В этой работе Энгельмейер уже не ограничивается вопросами изобретательства. Он разрабатывает основы новой науки «эврилогии» - науки о творчестве. Разбираются проблемы природы творческого процесса не только в технике, но и в науке, религии и искусстве.
Основное место в книге занимает «теория трехакта» [2, с. 51], состоящего из трех стадий: желания, знания и умения. В первом акте изобретение предполагается, во втором доказывается, в третьем осуществляется. Поэтому, в первом акте все начинается с интуитивного появления гипотетической идеи. Во втором акте разрабатывается план, изобретение преобразуется в логическое представление. Третий акт не связан непосредственно с творчеством. Выполнение плана может быть поручено соответствующему специалисту. Гениальность проявляется в первом акте, талант во втором, прилежание в третьем.
«Творчество зарождается из желания (потребности, наклонности, аппетит) и выявляется в некоторой обстановке, которую оно изменяет сообразно с желанием. Стало быть, творчество выражается, в конце концов, в прямом воздействии на окружающую обстановку. Но тут замечается еще и промежуточный момент: составление плана действия. В составлении плана действуют два агента, существенно различные, один бессознательный, внелогический - это интуиция, другой сознательный, логический - это рассуждение. А выполнение плана на деле совершается за счет третьего агента, телесного, двигательного, способного воздействовать на окружающую материю. Отсюда видно, что механизм творчества есть трехакт, которого три акта суть функции трех вышесказанных агентов. Первый акт есть функция интуиции, второй - рассуждения, третий - организованного рефлекса. В первом акте, под давлением первоначального желания, составляется идея, которая ставит цель. Во втором акте рассуждение вырабатывает из идеи план действий. В третьем акте этот план приводится в исполнение» [3].
Он развивал учение о 3 этапах творчества, согласно которому на 1-м этапе (функция инстинкта) возникает замысел будущего производства, принцип, гипотеза или предложение некоторой теории, на 2-м (функция разума) - формулируется план, схема, проект и осуществляется доказательство теории, на 3-м (функция умения) - художественное произведение получает свое материальное воплощение, технический проект - конструктивную реализацию, а теория - точную формулировку и окончательное изложение.
Газета «Утро России» также писала 31 ноября 1910 г.: «Труд Энгельмейера, посвященный вопросу технического творчества, как нельзя более своевремен... Книга написана прекрасным, легко усвояемым языком, прочтется каждым интересующимся вопросами творчества с большим интересом, для техника же она просто необходима»[3].
Далее Энгельмейер проводит классификацию искусств на изящные (эстетические) и полезные (утилитарные) [3]. Основываясь на этой классификации, он отвечает на вопрос «что такое польза?», следующим образом. «Полезно все то, что облегчает достижение намеченной цели, ... все то, что увеличивает производительность труда. Но это как раз и есть функция и основная цель техники, как профессии и как искусства» [3].
Он видел связь искусства и техники прежде всего в творческом начале того и другого рода деятельности, он также связывал развитие всей материальной культуры с развитием техники. Одним из основных связующих звеньев техники и искусства он считал наличие в технических объектах особой красоты. «Два автомобиля, – писал Энгельмейер, – могут иметь одинаковые технические качества, но могут разниться по красоте» [3]. Он считал, что красота технических сооружений отнюдь не заключается в каких-либо украшениях, завитках, красках, никелировках: это все мелочи, частности. Красота здесь, как и всюду, состоит в идейности и в общей гармоничности форм, составляющих одно целое и выражающих своей совокупностью идею целого. Его понимание красоты соответствовало духу времени и требованиям передовой эстетической мысли. Говоря о материализации технической идеи, Энгельмейер указывает на многоплановость и многосторонность решения задачи, которая в этом случае распадается на столько отдельных задач, сколько в машине отдельных деталей, каждая из которых неотделима и зависима от свойств материала, технологии производства, требований экономики и воплощения в форме.
И техника, и искусство являются, как отмечал П.К. Энгельмейер, объективирующими деятельностями, то есть такими, которые воплощают некоторую идею, осуществляют некоторый замысел. Однако художественное мышление не имеет предметно-научной организации, а направлено на реализацию культурных идеалов и образцов. Инженерное же мышление, вырастающее в определенный исторический период в массовый тип мышления, несет на себе черты как практического технического мышления предшествующих эпох, переработанного цехом художников-архитекторов Возрождения в новый художественно-научно-технический стиль, так и теоретического мышления архимедово-галилеевской научно-технической парадигмы (классическим воплощением которой являются часы Гюйгенса). По мнению выдающегося российского инженера В.Л. Кирпичева, настоящий инженер должен сочетать в себе задатки ученого, практика и художника, что должно найти отражение и в системе инженерного образования.
Исходя из этого он дает определение техники, как искусства, направленного на пользу, в противоположность художеству, направленному на красоту.
Как уже было сказано, основной, итоговой работой П.К.Энгельмейера, следует считать «Философию техники». Рождение этого труда сам Энгельмейер связывает с успехом публичной лекции, прочитанной им в Москве 11 февраля 1912г. в пользу научных кружков студентов Императорского Московского Технического Училища [2, с. 51]. Фактически эту дату можно принять за точку отсчета рождения нового научного направления - философии техники, так как впервые рассматриваются не просто аспекты проблемы, но выдвигаются и обосновываются теоретические положения.
Особый интерес представляет «формула воли», которую Энгельмейер выводит на основе «побуждений», или, говоря современным языком, мотиваций. Считая, что любые побуждения связаны со стремлением к Истине, Красоте, Добру, Пользе, он определяет волевую сферу как смешение этих стремлений. Проводя аналогию с химией, когда, несмотря на бесконечное разнообразие органических тел, все они состоят в конечном счете из четырех элементов: углерода - С, водорода - H, кислорода - О, азота - N, соединенных в определенной пропорции, то есть с определенными коэффициентами, он вводит систему антонимов [3], с соответствующими обозначениями понятий и коэффициентами при них: Истина (И) - Ложь (коэф. m), Красота (К) - Уродство (коэф. N), Добро (Д) - Зло (коэф. Р), Польза (П) - Вред (коэф. q). Обозначая Волю через «В», получаем общую формулу: В=И+К+Д+П, которая имеет два бесконечных предела. Божественная воля, когда все коэффициенты стремятся к «+» бесконечности, и дьявольская воля, при стремлении коэффициентов к «-» бесконечности. Между этими пределами и осуществляется воля человека. Разберем типичные случаи. Когда n=p=q=0, то воля направляется только на истину и мы имеем формулу «чистой науки»: В=И. Когда m=p=q=0, то возникает «чистое искусство»: В=К. Если m=n=q=0, имеем чистую этику и религию: В=Д, и, наконец, когда m=n=p=0, возникает «чистая техника». В действительности ни один из коэффициентов нулю не равен, но когда один из них начинает преобладать над другим то возникают прикладные: наука, искусство, этика, техника.
Последний и наиболее значимый выпуск «Философии техники» назван «Техницизм». В самом общем виде техницизм определен как строительство жизни. В качестве теории техницизма Энгельмейером предлагается «Трехактная теория творчества» [2, с. 51] . Основные положения этой теории таковы. Человек творит искусственный мир. Этот искусственный мир называется культурой, и в нем различается культура вещественная и культура духовная. Под вещественной культурой разумеется искусственный мир, внешний человеку, а под духовной культурой понимается искусственный мир, созданный человеком внутри себя самого. Техницизм является учением о человеческой деятельности, а стало быть и о человеческой жизни, поскольку она неразрывно связана с деятельностью. В качестве обобщенного итога теории творчества Энгельмейер рассматривает триединую сущность творческого человека: чувства, разум и волю.
Собственно же деятельность человека, подразделена Энгельмейером на три акта [2, с. 51]: интуитивный, дискурсивный или рассудочный и рефлекторный. Разрабатывая вопросы, связанные с изобретательством, Энгельмейер вышел на уровень проблем инновационной деятельности. И хотя в его работах мы не встретим слов инноватика и нововведение, фактически разбираются именно эти понятия в современном их толковании.
Таким образом, философия техники дает более широкий, гуманитарный взгляд на технику. Однако и появление, и развитие самой философии техники (в частности философии техники П.К.Энгельмейера) было бы невозможно без гуманитарного движения в среде самих инженеров. Из многочисленных публикаций русских инженеров на гуманитарные темы можно привести лишь один пример, на который указывает и сам Энгельмейер, – это работа инженера-технолога А.Павловского «Успехи техники и их влияние на цивилизацию», в разделе «Техника в связи с философией» интересна одна фраза: «Мы знаем, как в начале нашего столетия расцвело естествознание и как оно повело в философии к обоснованию эволюционизма. Техника несомненно оплодотворит, со временем, философию не менее обильно. Философия познания облегчала первые шаги технике: пришло время, когда техника, с неизвестной до сих пор быстротой и силой расчищает пути других отраслей и знаний, с философией в их главе» [2, с.53].
Можно считать, что у Энгельмейера в то время был социальный заказ и понимающая и желающая понимать публика в среде русского инженерства. Поэтому и сегодня одной из главных практических задач философии техники остается формирование гуманитарного представления о технике и не только в инженерной среде, но и в обществе в целом. А решение этой задачи заключается в обязательном преподавании философии техники по крайней мере в высших технических учебных заведениях. В этом – один из путей гуманизации науки и техники через образование.