Герменевтика: история развития

Слово “герменевтика” греческого происхождения, hermeneuein означает возвещать, толковать, разъяснять. В широком смысле “герменевтика” означает искусство истолкования текстов. Истоки этого искусства уходят - через Средние века - в античность. В античной мифологии Гермес - вестник богов, которому надлежало не просто возвещать смертным веления свыше, но и растолковывать их. Задача "герменевтов" (ученых толкователей) в эпоху эллинизма состояла в интерпретации сакральных текстов, смысл которых был закрыт для непосвященных. К числу сакральных относились не только теологические, но и юридические тексты (тексты законов).

В Средние века герменевтика не отличается от экзегетики - комментирования Библии. Функция экзегетики состояла прежде всего в таком истолковании Св. Писания, при котором тот или иной фрагмент (например, эпизод из жизни древнееврейского народа) выступил бы не в его буквальном, а в собственно религиозном значении.

Термин “герменевтика” на протяжении Средневековья не имел понятийного статуса, поскольку практика истолкования, с одной стороны, и ее методы, с другой, не разводились. Средневековые герменевты не отделяли друг от друга процесс истолкования текста и рефлексию на правила, которым этот процесс подчиняется.

Важным этапом развития герменевтики было Возрождение. В эту эпоху происходит постепенная эмансипация литературы: к корпусу текстов, нуждающихся в ученом толковании, теперь прибавляются произведения классических античных авторов.

Решающее значение для становления герменевтики в качестве самостоятельной дисциплины имела Реформация. Если католическая теология опирается на традицию интерпретации Священного Писания, то в протестанской теологии за Св.Преданием отрицается сакральный статус, оно перестает служить непререкаемым каноном истолкования Библии. Тем самым задача, стоящая перед герменевтами, разрастается до невиданных размеров.

Протестантизм превращает интерпретацию в проблему. На протестантской основе и вырастает герменевтика как особая дисциплина, а именно - как учение о методах интерпретации. Первым документом такой герменевтики считается трактат Й.Даннхаузера "Hermeneutika sacra" (1654).

Из “сакральной герменевтики” впоследствии выросла “теологическая герменевтика” (И.Эрнести, Рамбах), из “профанной” - “филологическая” (Й.М.Хладениус,Фр.Аст, Фр.Вольф, Г.Ф.Майер). С Просвещением традиция “теологической герменевтики” отходит на задний план, тогда как “филологическая” герменевтика набирает силу.

Можно сказать, что до сих пор речь шла не столько об истории герменевтики, сколько о ее предыстории. Ее история в современном понимании слова “герменевтика” начинается на рубеже XVIII-XIX столетий и связана с именем Ф.Шлейермахера.

Становление герменевтики как теории

Особое место в истории герменевтики принадлежит Фридриху Шлейермахеру (1768-1834) - крупному протестантскому богослову, философу и переводчику. Шлейермахер превратил герменевтику в универсальную теорию понимания. Предмет этой теории - тексты самого разного рода, без отбора “достойных” истолкования из множества “недостойных” истолкования. Разработанные Шлейермахером “правила понимания” не специфицируются в зависимости от типа текста (прежде считалось, что к различным произведениям - “священным”, "классическим" и "авторитетным" - надлежит применять различные правила интерпретации).

Цель герменевтики, по Шлейермахеру, состоит в прояснении условий возможности понимания письменных дукументов. Перед герменевтикой стоит поэтому двоякая задача: исследование языкового обнаружения в качестве элемента определенной языковой системы и вместе с тем - как обнаружения стоящей за ним уникальной субъективности. Первую часть задачи выполняет "объективное" ( или "грамматическое") истолкование, вторую - "техническое" (или "психологическое").

Основной процедурой психологической интерпретации является "вживание" толкователя в душевный мир автора. “Вживание” и “эмпатия” (вчувствование) в принципе возможны потому, что и исследователь текста, и его автор суть индивидуальные выражения одной и той же сверх-индивидуальной жизни ("духа").

Шлейермахер обратил внимание на круговой характер процесса понимания (так назывемый " герменевтический круг"): понимание части (например, отдельного слова) невозможно без понимания целого (в частности, того предложения, в которое это слово входит), но понимание целого, в свою очередь, предполагает понимание частей.

Этапом истории герменевтики была концепция Вильгельма Дильтея, в рамках которой герменевтике приписывается особая методологическая функция. “Понимание”, с которым имеет дело герменевтика, представляет собой, согласно Дильтею, не просто некий аспект теории познания, но фундамент гуманитарного знания ("наук о духе") вообще. Дильтей, правда, был не первым мыслителем, обратившим внимание на особый статус понимания в гуманитарных науках.

Герменевтика у Дильтея - часть более широкого методологического проекта. Цель последнего - обосновать особую значимость историко-гуманитарного познания, несводимость процедур такого познания к процедурам естественных наук. Своеобразие сферы, с которой имеют дело гуманитарные науки, состоит в том, что познающий субъект сам есть часть той сферы, которую ему надлежит познать. Из этой констатации вырастает знаменитая формула Дильтея, согласно которой “природу мы объясняем, духовную жизнь мы понимаем”. “Понимание”, по его мысли, не противостоит объяснению, а скорее дополняет его.

Водоразделом в истории герменевтической мысли стала работа Мартина Хайдеггера "Бытие и время" (1927). Понимание рассматривается здесь не столько как способ познания, сколько как способ бытия. Человеческое бытие (Dasein) есть с самого начала бытие понимающее. Именно благодаря этому обстоятельству человек в состоянии схватывать мир на допредикативном уровне. Истолкование изначально заложенного в человеческом бытии понимания бытия (Seinsvertaendnis) Хайдеггер называет “герменевтикой фактичности”.

Отсюда вытекает, по меньшей мере, два принципиальных следствия. Это:

- онтологический характер герменевтического круга и

- основополагающее значение феномена историчности.

“Историзмом”, начиная с рубежа XIX -XX веков, называли исторический позитивизм - бессистемное накопление исторических фактов, не задающееся вопросом об их значимости. По сути, проблема историзма - это проблема релятивизма. Хайдеггер ищет решения этой проблемы через понятие “историчности” ( Geschichtlichkeit). Историю, заключенную в этом понятии, Хайдеггер предлагает мыслить не как (завершенное) прошлое, а как (незавершенное) движение, в котором мы сами находимся. Продумывание историчности в качесте сущностной черты человеческого существования и должно способствовать преодолению “историзма” .

Развитая Гадамером концепция философской герменевтики - результат синтеза экзстенциально-феноменогической философии с предшествующей герменевтической традицией. Для Гадамера, как и для Хайдеггера, понимание есть форма первичной данности мира человеку. Оно не просто лежит в основе нашего отношения к тем или иным текстам, но в основе нашего отношения к миру. Поэтому герменевтика, будучи философией понимания, имеет универсальный статус, или универсальное измерение. Она не ограничивается методологическими вопросами истолкования произведений прошлой культуры и не сводится к разработке методологии гуманитарного познания, но имеет отношение к фундаментальным - онтологическим - структурам человеческого существования, к базисным моментам нашей коммуникации с другими людьми и нашего отношения к действительности.

Эта установка ведет к достаточно серьезному отмежеванию Гадамера с герменевтической традицией - прежде всего с ее линией, восходящей к Дильтею.

Прежняя герменевтика стремилась к некоторому объективному, “правильному” пониманию текста. Залогом объективности был заключенный в тексте смысл. Его предполагалось воспроизвести - посредством вникания в смысловое содержание, вложенное в текст автором. Это вникание в свою очередь предполагало воспроизведение смыслового поля, окружавшего текст - реконструкцию культурно-исторических условий его создания. Эту процедуру называли “перемещением” (Versetzung). Историку надлежало мысленно перенестись из своего исторического и культурного мира в мир автора. Как бы ни трактовать этот процесс - как эмпатию, “вживание” в чужую субъективность, или как “вживание” в эпоху, в которую жил творец того или иного текста, в любом случае базисной операцией истолкования служило перемещение, а его идеалом - устранение зазора, отделяющего интерпретатора от интерпретируемого. Гадамер находит этот идеал непродуктивным. Во-первых, потому, что он недостижим. Интерпретатор никогда не сможет “освободиться” от собственной ситуации, перевоплотившись в другую субъективность. Вера в такую возможность - иллюзия наивного объективизма. Во-вторых - и это главное - потому, что стремление к такому не нужно.

Стремление Гадамера уберечь герменевтику от психологизма можно проиллюстрировать и иным образом. Когда Шлейермахер говорил о том, что истолкователь должен “понять автора лучше, чем тот сам себя понимал”, он ставил вопрос об объективном смысловом содержании (значении) текста, не сводимом к интенциям его создателя. То, что “хотел” сказать автор и то, что его произведение может “означать” - разные вещи. Смысл текста не тождествен его замыслу.

Размежевание традиционной и философской герменевтики

Сторонники теоретической герменевтики - ее можно также назвать традиционной - в большинстве случаев крайне скептически относятся к Гадамеру и его последователям. Центральная фигура традиционной герменевтики - Эмилио Бетти. Опираясь на Шлейермахера, а также на Дильтея и его последователей, Э.Бетти создал всеобъемлющий компендиум процедур и правил истолкования текстов. Таков его труд "Общая теория интерпретации" (1955), переведенный с итальянского на основные европейские языки. Понимание текста - триадический процесс, включающий в себя следующие этапы: рекогнитивный (узнавание), репродуктивный (воспроизведение) и нормативный (применение).

Различие между "традиционной" и "философской" герменевтикой очевидно. Если в традиционной герменевтике понимание выступает как методологическая, то в философской - как онтологическая категория. Если цель традиционной герменевтики - методически выверенная реконструкция смысла, вложенного в тот или иной текст автором, то цель философской герменевтики - анализ структуры герменевтического опыта под углом зрения раскрытия заключенного в нем человеческого отношения к миру. Размежевание двух трактовок герменевтики носит достаточно резкий характер. Ряд исследователей (в основном литературоведов) просто не принимает гадамеровской версии герменевтики, считая ее недопустимым уклонением от идеала научности. Герменевтика, согласно этому подходу, может быть только одна: это учение о правилах и процедурах интерпретации, и ничего более.

Своеобразную версию философской герменевтики предложил один из крупнейших французских мыслителей современности Поль Рикёр (р. 1913). Он приходит к герменевтике из феноменологии, и, в частности, из феноменологии религиозного опыта. Важнейший элемент последнего - феномен греховности. Поскольку артикуляцией феномена греховности является признание, которое есть не что иное как есть языковое событие, перед феноменологом встает задача интерпретации. Это, во-первых, интерпретация символов греха и вины, а во-вторых - мифов о грехопадении и избавлении.

Герменевтическое истолкование нацелено на то измерение символа, которое, находя выражение в языке, не полностью совпадает со своим языковм выражением, не тождественно ему. Не сводимый к языку остаток - мощное и действенное в символе - требует установления обратной связи между языком и опытом, связи между сферой языка и конституцией живого опыта. Герменевтика, по Рикёру, обладает неоспоримым преимуществом также и перед аналитической философией, пытающейся перестроить живой язык в соответствии с той или иной идеальной моделью. Высшая цель "универсальной герменевтики", построить которую Рикёр намерен на основе синтеза достижений различных частных типов интерпретации, - воссоединение утраченного единства человеческого языка.

В сфере философии влияние Гадамера ограничивается преимущественно немецкоязычным пространством (Р.Виль, Р.Бубнер, М.Франк и др.). В числе мыслителей, воспринявших импульс философской герменевтики, следует назвать австрийского теолога Эмериха Корета, использующего положения "экзистенциальной герменевтики" (или "герменевтической феноменологии") Хайдеггера и Гадамера для модернизации неотомистской антропологии. Наиболее известный из популяризаторов герменевтики в англо-американском культурном пространстве - канадский философ Жан Гронден.

Весомый вклад в разработку и осмысление герменевтической проблематики внес Отто-Фридрих Больнов (1903-1991), собственная концепция которого строилась на сочетании идей Дильтея и экзистенциально-феноменологической традиции ХХ века. О.Ф.Больнов посвятил значительную часть своего творчества разработке так называемой "герменевтической логики". У истоков ее стоит Ханс Липпс с его фундаментальным трудом "Исследования по герменевтической логике" (1938). Значительный вклад в развитие идеи “герменевтической логики” внес также ученик Дильтея Георг Миш.[1] Опираясь на Миша и Липпса, О.Ф.Больнов демонстрирует то обстоятельство, что логика не сводится к понятиям, и что сфера логического должна быть расширена - за счет включения в ее орбиту внедискурсивных форм артикуляции смысла.

Надо отметить, что герменевтическая проблематика присутствует в современной философии и без того, чтобы разрабатывающие ее мыслители принадлежали философскому направлению, связанному с этим имененем.

Литература

1. Г.Г.Шпет. Герменевтика и ее проблемы // Контекст: Литературно-теоретические исследования. М.,1989; М.,1990; М.,1991
2. Г.Г.Гадамер, Актуальность прекрасного, М.1991.
3. П. Рикер. Герменевтика и психоанализ. Религия и вера. М.,1996.
4. М.Хайдеггер. Кассельские доклады // Два текста о Дильтее. М., 1995.
5. А.А.Михайлов. Современная философская герменевтика. Минск, 1986.
6. P.Szondi, Einfuehrung in die literarische Hermeneutik, Fr./M, 1975.
7. R.Bubner, K.Kramer, R.Wiel (Hg.), Hermeneutik und Dialektik, Bd.1-2, Fr./M, 1976.
8. Texthermeneutik : Aktualitaet, Geschichte, Kritik, Paderborn, 1979.
9. Hermeneutics and Modern Philosophy, NY, 1986.