Овчаренко Артем Владимирович

         Я родился в Мариуполе 16 апреля 1985 года. Отец мой, ныне покойный, был в то время врачом "скорой помощи", мама - тренером по волейболу. Я был первым и единственным ребенком в семье. Однажды, когда я играл в машинки, мать с отцом подошли и спросили меня, кого бы я хотел - братика или сестричку. "Пожарную машину", - ответил я.

         Мой отец, Владимир Ефимович, был талантлив, интересен, во многом непонятен. Долгое время он работал врачом. А в конце жизни - в сфере бизнеса. На новом месте работы стремительно проявился его организаторский талант руководителя: в какие-то полтора года из новичка он своими же коллегами был выбран директором. А через время он был найден в реке. Пальцы его рук были вывихнуты, сломаны, живот был синим от побоев. В протоколе записали: "утонул".

         Память о нем осталась лишь светлая и добрая, потому что и сам он, несмотря на человеческие недостатки, был добр.

         Мама вынуждена была заменять мне и отца. Вся ее жизнь - интересы, желания, устремления, страдания и радости - вращаются вокруг одного-единственного человека - вокруг меня.

         Мама моя, Лидия Ивановна, существо благородное, мужественное. Как любая женщина, иногда она нелогична, непоследовательна, поверхностна. Но сущность ее характера, глубокий психологизм не могут теряться от меня: то и дело из-за веселости выглядывает потрясающая серьезность, из-за нелогичности - мудрость. Она умеет жертвовать собой ради других, умеет отдавать себя другим.

         Полжизни мама посвятила служению тренера. Кстати, в раннем детстве тренировки застал и я: быть может, именно потому меня никогда не привлекал волейбол. Для многих ребят она стала второй матерью. До сих пор бывшие ученики, уже взрослые, семейные, проведывают ее, делятся с ней своей жизнью, спрашивают совета. Она - педагог, и в этом ее призвание. Не всякий, кто читает лекции, кто учительствует, достоин именоваться именем педагога. Но знаю: даже когда оставит этот труд по старости, даже тогда она останется педагогом.

         В настоящее время она преподает предметы спортивной направленности в институте физкультуры и училище олимпийского резерва г. Донецка.

         Из раннего детства более всего мне запомнились больницы. Впервые попал с кишечником, когда мне от роду было несколько месяцев. Вплоть до первых классов школы приходилось проходить стационарное лечение то с одной, то с другой болячкой.

         В ранней школе я помню себя необыкновенно подвижным, болтливым и веселым. Первые три класса я проучился в школе № 144, а затем мы переехали, и я поступил в 120-ю школу. В первых классах, в молодые годы, я дружил с теми ребятами, которые и теперь остались мне близки. Тогда мы могли часами проводить время вместе и не надоедать друг другу.

         Кроме футбола, могу назвать лишь одно увлечение ранней школы - книги. Мама очень своевременно и очень мудро сумела подбросить мне книгу, которая оказалась для меня интересной. Мне было тогда 7 лет. Это был "Маугли". Содержания повести я бы сейчас не пересказал, но тогда она увлекла меня невообразимо. А потом, как цепная реакция, последовали: "Тарзан", "Граф Монте-Кристо", "Три мушкетера" и т.д. и т.п. Помимо прочего необходимо отметить занятия на скрипке в музыкальной школе и занятия волейболом в спортивной секции. Но на первое я смотрел скорее как на работу, а не как на увлечение. А второе было лишь вехой в физическом образовании и не могло потеснить футбол.

         Среди учителей есть, конечно, особо близкие.

         Это Елена Александровна, преподававшая математику, когда я был в 5 классе. Она работала всего один год, но дружеские отношения мы поддерживаем и до сих пор.

         Проценко Виолетта Федоровна - преподаватель в музыкальной школе г. Донецка №9. Мы с ней могли заниматься по 5 часов без перерыва, разучивая концерты или пьесы. Кстати, с ней мы также и по ныне товарищи. И кстати же, она и сейчас преподает скрипку все в той же музшколе.

         10-11 классы я проучился в донецком техническом коллеже. Именно в это время я сумел взглянуть на литературу новым взглядом - взглядом писателя. Я познакомился с Сорокиным Александром Анатольевичем - филологом, поэтом, педагогом. Моим серьезным увлечением стало творчество. Я даже собрался было поступать на филфак. Однако частично под воздействием близких, а частично по собственным соображениям решил идти на техническую, мужскую специальность. Замечу однако, что теперь сожалею, что не послушался тогдашнего своего порыва, а пошел на поводу у "необходимости".

         Первые впечатления о вузе были противоречивы. С одной стороны, вот она, родимая, свободная студенческая жизнь! Должен признаться, что в бытность мою учеником старших классов институт рисовался мне неким утопическим обществом, в котором действуют идеальные законы, основным из которых является: "делай, что хочешь, и будь счастлив". Но, увы (или к счастью), реальность оказалась не такой.

         Как бы то ни было, первые три года обучения почти ничего мне не дали. Не скажу, что виной тому вуз. Скорее собственная моя бестолковость. В то время я, несомненно, запутался - и в себе самом, и в окружающих меня людях, и в обстоятельствах. Впрочем, аттестат имел стабильно высокий, но, шепну на ушко, не заслуженный: подготовка к экзамену по старой доброй традиции в то время составляла от силы один день, чтобы можно было написать шпаргалки. И лишь к концу 3 - началу 4 курсов меня осенило: оказывается, намного полезнее все учить, а не писать "шпоры". И что же я заметил: чем больше дисциплин сдаешь "из головы", тем легче происходит процесс подготовки к экзамену. И вообще, я увидел потрясающую пользу в учебе - увидел то, чего раньше упорно не хотел замечать. У меня появился интерес к наукам. Особое удовольствие я испытывал при подготовке к экзаменам по тем дисциплинам, в которых очень плохо разбирался. Так, хочется отметить такой предмет, как "Материаловедение". Наш преподаватель оказалась принципиальной в отношении к экзамену, поэтому за неделю до него я стал перед дилеммой: или садишься и, начиная с этой минуты, зубришь конспект и учебник, или завалишь сессию. Пришлось зубрить. Но блаженства, какое я испытал, не могу описать: то, что для меня являлось тайной, чем-то страшным и пугающим, теперь оказалось понятым, выученным. Конечно, при подготовке к экзамену мною был произведен конвейерный объем шпаргалок. Однако уже тогда я понимал, что у Петрущак Светланы Васильевны не спишешь. Что и сбылось. Тем не менее даже это не помешало получить нужных знаний и, как следствие, нужной оценки.

         В это самое время изменилось не только мое отношение к учебе, но и самое мировоззрение. Это произошло как естественное следствие того, что я познакомился с Православием. Конечно, очень тяжело оценивать процессы, происходящие в собственной твоей душе. Однако если брать в целом, "на первый взгляд", то знакомство с христианством дало мне в первую очередь осмысленность - в отношении ко всему. Я уже упоминал об учебе: я понял пользу наук, увидел в них интерес, узнал, возможно, впервые, насколько превосходнейшим является рабочий энтузиазм в сравнении с безразличной ленью. Поменялось мое отношение и к матери: раньше я не брезговал и голос поднимать, а тут стал задумываться: а имею ли я право? Да и вообще стал прислушиваться к старому доброму своему приятелю, о котором, как и все мы, так часто забываешь - к своей совести. Что бы ни делал, подмигну только этому товарищу - и он тут как тут: все расскажет, вразумит, расставит по полочкам, да еще утешит и развеселит. А главное - объяснит, "что такое хорошо и что такое плохо".

         Здесь хочу выразить слово особой благодарности протоиерею Евгению Пейкову, настоятелю Свято-Николаевского храма г. Донецка. Этот батюшка оказал очень важное и благотворное влияние в критические для меня моменты.

         Что касается мотива выбора темы магистерской работы и научного руководителя, то дело обстояло так. На практику я поехал в Мариуполь на металлургический комбинат "Азовсталь". Здесь столкнулся с доменным производством, которое, должен признаться, меня заинтересовало. Потому и тематику тогда еще бакалаврской работы выбрал такой, чтобы она пересеклась с доменным процессом, именно с воздухонагревателями доменных печей. Выбирая руководителем Коренева Валентина Дмитриевича, ориентировался, наверное, на личные симпатии, а также на высокую мою оценку его как лектора.

         Если же говорить о планах и прогнозах на будущее, то тут, на мой взгляд, следует взвешивать каждое слово. Я желаю стать хорошим писателем, хорошим ученым, хорошим педагогом, хорошим мужем и хорошим отцом, я желаю стать христианином. Однако, вдумываясь в смысл этих слов, нахожу, что спланировать достижение этих целей очень сложно. Рассматривая каждое из перечисленных призваний, приходится смириться со следующим неоспоримым фактом. Если я в какой-то момент будущего, сколь угодно отдаленный, смогу сказать сам о себе: "Да, вот сейчас я хороший писатель, ученый, педагог" и т.д., - то тем самым я поставлю себе предел, ограничение.

         Кроме того, само по себе развитие тех или иных талантов оказывается бессмысленным, если ты не находишь соответствующего для них применения. Можно привести множество ученых, писателей, талант, деятельность которых оказали разрушительное действие в истории и погубили их самих.

         Талант, образованность, те или иные умения, навыки и знания - все это повышает ответственность человека перед Богом, своей совестью, перед обществом. Все это может быть использовано как во благо, так и во вред. А потому и постановку подобных целей полагаю разумным лишь в одном контексте: "не навредить".

В начало