Голотова Анна Олеговна

Тишина Анна Георгиевна

   Под Ленинградом немцы оказались неожиданно быстро, без помех пройдя по невзорваным мостам через Неман и Двину. Не задержались у Псковского и Островского укрепленных районов, которые не были заняты советскими войсками.

   В директиве Гитлера № 1601 от 22 сентября 1941 года «Будущее города Петербурга» со всей определённостью говорилось: Фюрер принял решение стереть город Петербург с лица земли. После поражения Советской России дальнейшее существование этого крупнейшего населённого пункта не представляет никакого интереса…Предполагается окружить город тесным кольцом и путём обстрела из артиллерии всех калибров и беспрерывной бомбежки с воздуха сравнять его с землей. Если вследствие создавшегося в городе положения будут заявлены просьбы о сдаче, они будут отвергнуты, так как проблемы, связанные с пребыванием в городе населения и его продовольственным снабжением, не могут и не должны нами решаться. В этой войне, ведущейся за право на существование, мы не заинтересованы в сохранении хотя бы части населения. Эту директиву фашисты выполняли беспрекословно.

   19 июля, к моменту выхода передовых немецких частей, Лужский оборонительный рубеж был хорошо подготовлен в инженерном отношении: были построены оборонительные сооружения протяжённостью 175 километров, при глубине 10—15 километров. Оборонительные сооружения строились руками ленинградцев, в большинстве своём, женщин и подростков. Моя прабабушка вместе со всеми работала на строительстве оборонительных сооружений.

   Началом блокады считается 8 сентября 1941 года, когда была прервана сухопутная связь Ленинграда со всей страной. Однако жители города потеряли возможность покинуть Ленинград двумя неделями раньше: железнодорожное сообщение было прервано 27 августа, и на вокзалах и в пригородах скопились десятки тысяч людей, ожидавших возможности прорыва на восток. Положение осложнялось ещё и тем, что с началом войны Ленинград наводнили не менее 300 000 беженцев из прибалтийских республик и соседних с ним российских областей.

   Катастрофическое продовольственное положение города стало ясно 12 сентября, когда были закончены проверка и учёт всех съестных запасов. Продовольственные карточки были введены в Ленинграде 17 июля 1941 года, то есть ещё до блокады, однако это было сделано лишь для того, чтобы навести порядок в снабжении. Город вступил в войну, имея обычный запас продуктов. Нормы отпуска продуктов по карточкам были высокие, и никакой нехватки продовольствия до начала блокады не было. Снижение норм выдачи продуктов впервые произошло 15 сентября. Кроме того, 1 сентября была запрещена свободная продажа продовольствия (эта мера будет действовать вплоть до середины 1944 года). При сохранении «чёрного рынка» официальная продажа продуктов в так называемых коммерческих магазинах по рыночным ценам прекратилась.

   В октябре жители города почувствовали на себе явную нехватку продовольствия, а в ноябре в Ленинграде начался настоящий голод. Были отмечены сначала первые случаи потери сознания от голода на улицах и на работе, первые случаи смерти от истощения, а затем и первые случаи каннибализма. В феврале 1942 года за каннибализм осуждено более 600 человек, в марте — более тысячи. Запасы продовольствия пополнять было крайне сложно: по воздуху обеспечить снабжение такого большого города было невозможно, а судоходство по Ладожскому озеру временно прекратилось из-за наступления холодов. В то же время лёд на озере был ещё очень слабым, чтобы по нему могли проехать автомашины. Все эти транспортные коммуникации находились под постоянным огнём противника.

   Несмотря на нижайшие нормы выдачи хлеба, смерть от голода ещё не стала массовым явлением, и основную часть погибших пока составляли жертвы бомбардировок и артиллерийских обстрелов.

   Нормы отпуска товаров по продовольственным карточкам, введённым в городе ещё в июле, ввиду блокады города снижались, и оказались минимальны с 20 ноября по 25 декабря 1941 года . Размер продовольственного пайка составлял:

   Рабочим — 250 грамм хлеба в сутки. Служащим, иждивенцам и детям до 12 лет — по 125 грамм. При этом до 50% хлеба составляли практически несъедобные примеси, добавлявшиеся вместо муки. Все остальные продукты почти перестали выдаваться.

   Во Всесоюзном институте растениеводства находилась уникальная коллекция образцов зерновых, оставшаяся нетронутой, хотя многие из её хранителей умерли от голода.

   В декабре 1941 г. ситуация резко ухудшилась. Смертность от голода стала массовой. Стала обычной скоропостижная смерть прохожих на улицах — люди шли куда-то по своим делам, падали и мгновенно умирали. Специальные похоронные службы ежедневно подбирали на улицах около сотни трупов.

   Сохранились бесчисленные рассказы о людях, просто падавших от слабости и умиравших — дома или на работе, в магазинах или на улицах. Жительница блокадного города Е. А. Скрябина в дневнике записала: Теперь умирают так просто: сначала перестают интересоваться чем бы то ни было, потом ложатся в постель и больше не встают.

   Смерть стала явлением, наблюдаемым на каждом шагу. К ней привыкли, появилось полное равнодушие: ведь не сегодня – завтра такая участь ожидает каждого. Когда утром выходишь из дому, натыкаешься на трупы, лежащие в подворотне, на улице. Трупы долго лежат, так как некому их убирать.

   Ещё одним важным фактором роста смертности стал холод. С наступлением зимы в городе практически кончились запасы топлива: выработка электроэнергии составляла всего 15% от довоенного уровня. Прекратилось централизованное отопление домов, замёрзли или были отключены водопровод и канализация. Остановилась работа практически на всех фабриках и заводах (кроме оборонных). Часто пришедшие на рабочее место горожане не могли выполнить свою работу из-за отсутствия подачи воды, тепла и энергии.

   Зима 1941-1942 гг. началась очень рано и была длинной даже по русским меркам. Средняя температура в декабре составляла минус 12-15 градусов Цельсия, иногда опускаясь до минус 20. Несмотря на привычный уровень температуры, из-за отсутствия оттепелей и продолжительных периодов низкой температуры зима была суровой, что для ослабленных голодом людей несло в себе смертельную опасность.

   Человеческий ум умирал в последнюю очередь. Если руки и ноги уже отказались тебе служить, если пальцы уже больше не могли застегнуть пуговицы пальто, если человек больше не имел никаких сил закрыть шарфом рот, если кожа вокруг рта стала темной, если лицо стало похоже на череп мертвеца с оскаленными передними зубами - мозг продолжал работу. Люди писали дневники и верили, что им удастся прожить еще один день.

   Январь и начало февраля 1942 г. стали самыми страшными, критическими месяцами блокады. Первую половину января всё неработающее население города никаких продуктов по карточкам вообще не получало. Примеси в выдаваемом хлебе составили уже 60%, а выработка электроэнергии сократилась до 4% от довоенного уровня. В январе наступили самые сильные морозы - среднемесячная температура составила минус 19 градусов Цельсия - гораздо ниже средней нормы для этого месяца в Ленинграде, которая обычно составляет минус 8 градусов. Более того, в течение 8 январских дней термометр показывал минус 30 и ниже. Питьевая вода стала большим дефицитом, а её транспортировка в квартиры и учреждения - настоящим подвигом.

   Число жертв голода стремительно росло. каждый день умирали более 4000 человек. Столько людей умирало в городе в мирное время в течение 40 дней. Были дни, когда умирало 687 тысяч человек.

   Моя прабабушка рассказывала о том, что у нее еще в начале января украли хлебные карточки. Запасов продуктов не было никаких, купить продукты было негде. У нее на столе из еды была только горчица и соль. От голода на пятые сутки у нее до колен опухли ноги, она знала, что помощи ей ждать не откуда и поэтому, она поменяла белье, закрыла дверь на крючок и легла умирать. Тогда ей было 24 года, перед глазами промелькнула вся ее жизнь: раннее сиротство, злая мачеха, голодные послереволюционные годы, недолгое семейное счастье, бомбежки, голод, холод… Но не суждено ей было разделить участь соседей, умерших от голода. Будучи в полубессознательном состоянии она услышала шаги военного по коридору, которые остановились возле ее двери. Это был Михаил - двоюродный брат ее погибшего мужа. Увидев ее в таком состоянии, ничего не говоря, он ушел.

   А буквально через 40минут он пришел с незнакомой женщиной, у которой в корзине был БЕЛЫЙ ХЛЕБ, пиленый сахар и конфеты «Раковая шейка».

   Безучастно посмотрела моя прабабушка на все это - есть уже не хотелось. Они выложили все продукты на стол, а взамен забрали все нарядные платья, которые она успела приобрести до войны. Затем Михаил затопил печку, накипятил воды, завел часы, порезал хлеб на маленькие кусочки, наколол сахару и сказал: «Если хочешь жить, то первый час пей только кипяток, а потом через каждые полчаса съедай по маленькому кусочку хлеба, запивая сладкой водой» . В эти минуты моей прабабушке казалось, что стрелка часов стоит на месте – проснулось чувство голода. Ужасно хотелось есть, она кусала себе губы, но желание жить было сильнее и поэтому она терпела. Двумя этажами ниже жила ее подруга Леля, которая уже потеряла мужа на фронте и дети ее умерли от голода. Прабабушка взяла несколько кусочков хлеба и сахара и решила проведать ее.

   Ей пришлось разрезать валенки и в них спуститься на первый этаж. Этот путь был слишком долгим, она отдыхала через каждые две ступеньки. Леля была очень благодарна моей прабабушке, ведь она спасла ей жизнь. Прабабушкин спаситель, Михаил вскоре погиб, но память о нем живет в наших сердцах.

---

   В городе, несмотря на блокаду, продолжалась культурная, интеллектуальная жизнь. Летом 1942 г. были открыты некоторые учебные заведения, театры и кинотеатры; состоялись даже несколько джазовых концертов. В первую блокадную зиму продолжали работать несколько театров и библиотек — в частности, на протяжении всего периода блокады были открыты Государственная Публичная библиотека и библиотека Академии наук. В августе 1942 г. была вновь открыта городская филармония, где стали регулярно исполнять классическую музыку. Во время первого концерта 9 августа в филармонии оркестром ленинградского радиокомитета под управлением Карла Элиасберга была впервые исполнена знаменитая Ленинградская симфония Дмитрия Шостаковича, ставшая музыкальным символом блокады.

   И вообще все жители блокадного Ленинграда, своим стремлением к жизни, своим посильным трудом, смогли выстоять в этой войне.

   Уже в январе 1943 года Красная Армия прорвала блокаду Ленинграда. Советские войска преодолели 12 километров вдоль Ладожского озера. Однако дальнейшие попытки расширить коридор закончились провалом. На освобождённой территории была сразу же сооружена железная дорога. К моменту прорыва блокады в городе оставалось не более 800 тыс. человек гражданского населения. Многие из этих людей в течение 1943 г. были эвакуированы в тыл. В числе первых эвакуированных по льду Ладожского озера была и моя прабабушка. Она рассказывала, что фашисты бомбили «Дорогу жизни» и много машин с детьми, с учащимися ремесленных училищ уходили под лед.

   После эвакуации она попала в город Ессентуки Ставропольского края. Там она работала в госпитале, где и познакомилась со своим будущим мужем Лупентичевым Николаем Никоноровичем, который был ранен на фронте под Ленинградом.

   В январе 1944 года блокада была полностью снята. В результате мощного наступления Красной Армии немецкие войска были отброшены от Ленинграда на расстояние 60-100 км и через 872 дня блокада закончилась.

   За годы блокады погибло, по разным данным, от 300 тыс. до 1,5 млн человек. Только 3% из них погибли от бомбёжек и артобстрелов; остальные 97% умерли от голода.